БОРИС МЕССЕРЕР: «БЕЛЛА МНЕ ВСЕГДА КАЗАЛАСЬ СВЕЧОЙ ГОРЯЩЕЙ»

26 апреля 2017

RudBella-S1Её имя знают и помнят не только в России, но и во многих других странах мира. С испанского языка  имя Белла переводится как «красавица», а с древнееврейского – «божественная». И это ей, советской/российской поэтессе Белле Ахмадулиной, безусловно, подходило идеально! В эти дни в Москве (Россия) отмечают 80-летний юбилей со дня рождения Беллы Ахатовны (она родилась 10 апреля 1937 года) поэтическим фестивалем «Приношение». Он проводится в Московском международном Доме музыки (ММДМ) с 11 по 26 апреля 2017 года.

В рамках фестиваля подводятся итоги конкурса молодых поэтов на соискание Российско-итальянской литературной премии «Белла» (разумеется, имени Беллы Ахмадулиной). В конкурсе принимают участие авторы от 18 до 35 лет, заблаговременно подавших заявки и предоставивших свои произведения. Их рассмотрело авторитетное жюри, в состав которого входят Борис Мессерер, Евгений Рейн, Сергей Юрский, Владимир Спиваков, Олег Чухонцев, Евгений Бунимович, Вера Полозкова. Жюри премии в России возглавляют литературный критик, президент фонда «Русская литературная инициатива» Наталья Иванова, а в Италии – профессор русской литературы в университете города Пиза Стефано Гардзонио. Также список авторов с их работами разместили на соответствующем сайте для проведения читательского голосования, которое и определяет обладателя приза зрительских симпатий.

RudBellaPremia-S2Премия «Белла» присуждается в трёх номинациях: «Русское стихотворение», «Итальянское стихотворение», «Литературно-критическое или биографическое эссе о современной поэзии». В этом году премию получат также в номинации «Оптимизм – аромат жизни» в честь великого итальянского кинорежиссёра, художника, поэта Тонино Гуэрра (его стихи на русский язык в своё время переводила Ахмадулина) для одного произведения на русском и одного – на итальянском языках (из опубликованных в 2016 году). Работы на соискание данной премии выдвигаются Международной культурной ассоциацией Тонино Гуэрра из произведений по трём, ранее объявленным номинациям (с учётом рекомендаций российского и итальянского жюри) по одному на русском и на итальянском языках, содержанию которых присуще чувство оптимизма.

Лауреатам премии «Белла» вручаются денежный приз, памятные дипломы, приглашение на торжественную церемонию награждения лауреатов премии (с оплатой проезда и проживания), памятный сувенир премии – статуэтка авторской работы (уменьшенная копия памятника Белле Ахмадулиной, созданного Борисом Мессерером и установленного в городе Тарусе Калужской области). Лауреаты в номинации Тонино Гуэрра «Оптимизм – аромат жизни» также получают денежный приз, памятные дипломы, приглашение на торжественную церемонию награждения лауреатов премии (с оплатой проезда и проживания), памятный сувенир премии – мозаики, выполненные итальянским мастером Марко Бравура по пастели Тонино Гуэрра.

RudBellaPremia-S1

В этом, 2017 году мероприятия в рамках Российско-итальянской литературной премии «Белла» проводятся в марте – апреле в городах Пеннабилли, Урбино (Италия) и Москве (Россия) и приурочены: к Всемирному Дню поэзии, к дням памяти Тонино Гуэрра и в знак его многолетней дружбы и сотрудничества с Беллой Ахмадулиной.

Члены жюри провели огромную работу. Победители пределялись по итогам длительных споров. Итак, автором лучшего стихотворения на русском языке признаны Екатерина Перченкова, а на итальянском – Алессандра Кава. В номинации, которая носит имя Тонино Гуэрры, победили Василий Бородин и Федерике Джордано. Автором лучшего эссе стал Илья Куклин.

Российско-итальянская литературная премия «Белла» учреждена в 2012 году в память о выдающемся русском поэте ХХ-ХХI веков Белле Ахатовне Ахмадулиной – в знак её особой творческой привязанности к Италии, а также в целях поддержки и поощрения новой поэзии на русском и итальянском языках.

RudBellaPremia-S4

Учредители премии: некоммерческое партнерство «Общество друзей Тарусы – содействие развитию» (Калужская область. Россия), ассоциация «Познаём Евразию» (Италия), журнал «Иностранная литература» (Россия), Литературный институт имени А.М. Горького (Россия), Министерство культуры Калужской области (Россия).

RudBellaMesr-S3А незадолго до этих событий в Москве на XVIII ярмарке интеллектуальной литературы non/fiction состоялась презентация книги мужа Беллы Ахмадулиной, академика, художника и скульптора Бориса Асафовича Мессерера «Промельк Беллы. Романтическая хроника». Мемуары Б.А. Мессерера – яркого представителя семей Плисецких и Мессереров (он – двоюродный брат Майи Плисецкой, сын известного танцовщика и балетмейстера Асафа Мессерера и актрисы немого кино, красавицы Анель Судакевич) – это воспоминания, охватывающие почти всю вторую половину ХХ века и начало века ХХI. В них показан быт Москвы после Великой Отечественной войны и андеграунд шестидесятых-семидесятых годов; мастерская на Поварской, где собиралась вся московская (а нередко!) и западная творческая элита и где родился знаменитый альманах «Метрополь». В книге также отражена дружба с советскими и зарубежными писателями и поэтами Василием Аксёновым, Андреем RudBellaAksnv-S1Битовым, Евгением Поповым, Иосифом Бродским, Владимиром Высоцким, Львом Збарским, Тонино Гуэрра, Сергеем Параджановым, Отаром Иоселиани (на фото слева: Белла Ахмадулина и Василий Аксёнов). Это – романтическая хроника жизни автора с одной из самых необыкновенных женщин нашего времени. Книга иллюстрирована фотографиями из личного архива Бориса Асафовича Мессерера.

Огромный интерес к мемуарам обусловлен не только тем, что это первая попытка развёрнутого повествования о жизни поэта, – но и той деликатностью, которой пронизаны воспоминания её супруга. Рассказчик намеренно отступает в тень, позволяя читателю услышать голос Ахмадулиной, её неповторимую интонацию, рассказ о важнейших моментах жизни и творчества. Собственную интерпретацию событий автор предлагает лишь в тех случаях, когда речь идёт об эпохе, друзьях, тех великих и достойных людях, с которыми сводила судьба эту удивительную супружескую пару.

RudBellaStx-S9Борис Мессерер:  «Я был не сторонним наблюдателем, а участником этой безумной, но счастливой жизни. У меня всегда было много друзей, общение с которыми занимало значительную часть моего времени. Но главным моим жизненным инстинктом стало стремление хранить и беречь Беллу, ограждать её от различных бытовых неурядиц. Мне удалось сразу после впечатления от её красоты и фантастической одарённости разглядеть некую черту гибельности натуры, уязвимость и беззащитность Беллы как человека. Рассказ о человеческих взаимоотношениях и событиях нашей общей жизни – не главное для меня в этой книге. Важнее образ самой Беллы, который я хотел бы донести до читателя».

Доктор искусствоведения Михаил Швыдкой: «Сегодня, когда у многих проявляется настоящее бешенство правды-матки, где все, будто на советском профсоюзном собрании, требуют самых низменных подробностей, Борис Мессерер написал правдивую и при этом благородную книгу. Ему, трагически переживавшему угасание великого поэта и великой женщины, конечно же, известны все физиологические процессы, сопутствующие болезни. Но он нашёл тот единственно верный тон, который не оскорбляет ни память Беллы, ни потребность читателя почувствовать максимальную достоверность рассказа. Он написал книгу о чуде поэзии и красоте, подаренной ему небесами. Она полна нежности. Любви к любимой. К женщине, с которой он прожил свои лучшие 36 лет. К поэту, чья поэзия сделала всех нас лучше, чем мы есть на самом деле».

RudBella-S1-1Белла (Изабелла) Ахатовна Ахмадулина (по татарски Белла Әхәт кызы Әхмәдуллина, Bella Əxət qızı Əxmədullina) – (годы жизни: 10 апреля 1937 года – 29 ноября 2010 года – родилась в Москве, на Варварке, умерла в Москве) – советская/российская поэтесса, писательница, переводчица. Она по праву считается одним из крупнейших русских лирических поэтов второй половины XX века – начала ХХI-го.

Семья Беллы Ахмадулиной принадлежала к советской элите. Её отец Ахат Валеевич Ахмадулин (1902-1979) – по национальности татарин, работал на таможне крупным начальником, активно занимался комсомольской и партийной деятельностью. В годы Великой Отечественной войны служил в звании гвардии майора, был распределён в 31-й отдельный зенитно-артиллерийский дивизион в качестве заместителя командира по политической части. После войны вернулся на работу в Государственный таможенный комитет СССР. Её мама Надежда Макаровна Лазарева – русская, итальянского происхождения из рода революционеров Стопани (в его честь в Москве назван переулок) – имела звание майора КГБ и работала там переводчиком.

О своём детстве Белла Ахмадулина рассказывала так: «Осталась где-то жалкая, убогая фотография: две унылые женщины – это мать моя, моя тётка, – а вот в руках у них то, что они только что обрели, то, что появилось на свет в апреле 1937 года. Знает ли это мало сформированное несчастное личико, что же предстоит, что же дальше будет? Всего лишь апрель тридцать седьмого года, но вот этому крошечному существу, этому свёртку, который они держат, прижимают к себе, как будто что-то известно, что творится вокруг. И довольно долгое время в раннем, самом раннем начале детства меня осеняло какое-то чувство, что я знаю, несмотря на полное отсутствие возраста, что я знаю что-то, что и не надо знать и невозможно знать, и, в общем, что выжить невозможно… Сначала расцвели тюльпаны, и вдруг это угрюмое дитя, неприветливое, несимпатичное нисколько, увидело цветущие тюльпаны и сказало: «Я такого никогда не видала». То есть совершенно отчётливо такую чёткую фразу. Все удивились, что мрачный и какой-то, может быть, и немудрый ребенок вдруг высказался… В утешение мне, в каком-то троллейбусе мы едем, мне купили, кто-то продавал, несколько красных маков. То есть только я успела плениться ими и страшно поразиться, и быть так раненной этой алой их красотой, этим невероятным цветом этих растений, как ветер их сдул. Так начинались все неудачи, как эти маки пропавшие…

RudBella-S1-2Мать звала отца Аркадий, а он, когда я в кровати начала прыгать, учил меня говорить: «Я татайка, я татайка»… Мое имя Изабелла, почему? Моя мать в тридцатых годах была помешана на Испании. Она бабушку просила найти для новорождённой испанское имя. Но в Испании все-таки Изабель. Бабушка даже думала, что королеву называют Изабелла, а по-настоящему королеву называют Изабель. Но я рано спохватилась и сократила всё это до Белла. Только Твардовский называл меня Изабелла Ахатовна. Я вот очень смущаюсь, когда меня называют «Белла Ахматовна», я говорю: «Простите, я – Ахатовна, мой отец – Ахат».

Война застала маленькую Беллу в детском садике в подмосковном Краскове. Её отец почти сразу же был призван на фронт, а мама постоянно находилась на работе. Ахмадулина рассказывала: «В детстве ребёнок претерпевает столько всего, а ещё начало войны, Боже мой. Как меня ещё спасли из этого сада в Краскове. Немцы подошли вплотную к Москве. Отец уже ушёл на войну, а люди думали, что всё скоро кончится, что это ерунда какая-то. Мне было четыре года, у меня был мишка. Эти воспитательницы в Краскове обирали всех. Родители пришлют какие-то гостинцы, они отбирали. У них были свои дети. Один раз хотели отобрать моего медведя, но тут я так вцепилась, что они испугались. Так можно было пропасть, потому что над Москвой полыхало зарево, горела Москва. Они своих детей хватали, утешали, а вся остальная мелюзга плакала, толпилась, но, к счастью, мать меня успела забрать. Ну и начались дальнейшие скитания. Всё это пригождается человеку».

В эвакуацию Беллу и её бабушку Надежду Митрофановну отправили слишком поздно, когда немцы уже близко подошли к Москве, Белла тяжело болела корью. Ей пришлось проделать тяжёлый путь из Москвы в Самару, из Самары в Уфу и, наконец, из Уфы в Казань, где родился её отец и жила вторая бабушка. Ахмадулиной запомнилась эта дорога бесконечной чередой станций, лиц и вагонов: «Отец был на войне, и никакой издали помощи он оказывать никому не мог. И вот мы появились, совершенно чужие. Особенно меня напугала эта вторая бабушка. Она ходила в таком каком-то цветастом длинном наряде, голова замотана, страшно мрачная, хоть ей и объяснили, что это её внучка, Ахата дочка, но это ей не понравилось. Ей и вообще, давно, может быть, не нравилось, что он в Москве, а сейчас он не виноват был, он на войне. И конечно, её ужасно раздражало, что я не говорила по-татарски. Она несколько раз даже хотела мне заехать, но тут моя бабушка, конечно, такого не могла позволить. Заехать, чтоб я говорила, как надо, как нормальные люди говорят. И нам отвели угол, совершенный какой-то угол, и эта бабушка всегда была угрюма. Чего легче малому ребёнку, чем заговорить на другом языке, но из-за того, что я видела эту враждебность, враждебность, совершенно неповинную, потому что, действительно, они все говорили по-татарски, а я ничего по-татарски не говорила. И ещё, мало того, опять начались наши с моей бабушкой чтения. Это про Вия, про страшную месть. И, кроме того, мы были им просто страшно в тягость, потом люди даже удивлялись: «А что, в Казани такой голод был?». Да, такой голод. Вот я не знаю, почему, то ли какие-то карточки потеряли, то ли у нас их не было, что ли, не знаю. Или бабушка была совершенно не приспособлена к этому ко всему…».

В 1944 году приехала мать и увезла девочку домой. Закончилась эвакуация и вернулась активная московская жизнь. В том же году Белла пошла в первый класс. Она рассказывала: «Я один раз сходила в школу, а потом так и пренебрегала образованием. В школу я не ходила три года, и ничего поделать со мной нельзя было. Почему-то школа меня ужаснула, и, не знаю, я привыкла уже к одиночеству, к этой болезни, к этой молящейся женщине, которую я и сейчас отчетливейше помню. Учительница, так и помню, Анна Петровна Казаченко, приходила и у родителей просила какие-то продукты, чтобы её поддержать. Но ничего у меня всё равно не получалось, и вся жизнь складывалась только из хождения вдоль Китайской стены, вдоль набережной, и – никогда не ходить в школу. И так я почти не ходила… Но тут вдруг стало как-то меняться положение, это, видимо, кто-то вник в ребёнка, в его ранние такие страдания, в неумение ни с кем поделиться никакой бедой. Вдруг появилась после войны раненая учительница, наверное, испытавшая все военные горести. Она уставилась на меня каким-то внимательным взглядом, видимо, увидела что-то такое в человеке, что было ей не чуждо, а как бы смутно и условно родимо, потому что она была горестная, ещё и с какой-то раной, как-то перевязанной, открытой, и тут вот такой ребёнок. Вдруг она сказала: «Ну, как тебя зовут?». И потом: «Давайте, эта девочка будет у нас дежурная. Она, наверное, очень хорошо и тряпку умеет держать».

Этого я совсем никогда не умела и до сих пор не умею. Но вот так она меня полюбила именно из-за военных, как я считаю, страданий. И как-то она просила меня, чтобы я руководила этой доской, вытирала тряпкой. А я так много читала к тому времени, что, конечно, я уже очень хорошо писала, и если я в «собаке» ставила RudBellaWhite-Snnударение где-то не там, то это не значило, что я не умею, потому что я непрестанно читала, сначала с бабушкой, потом одна. Это непрестанное чтение Пушкина, но в основном как-то Гоголя, было всё время. Книги в доме были, и я читала, и вдруг все заметили, что я пишу без всяких ошибок и очень резво, и стала даже учить других, чтобы они писали. Вот такая израненная послевоенная одинокая печальная женщина, Надежда Алексеевна Федосеева, вдруг она какое-то крыло раскрыло надо мной, как будто я ей, не знаю, кого-то я ей напоминала, или раненых, если она была санитаркой, или, я не знаю, как-то вот она меня возлюбила. Ну, и все ко мне как-то примерились. Я, действительно, вытирала эту доску…».

Ахмадулина, по её словам, росла резвым, толстым ребёнком«такие стихов не пишут, а если сочиняли, то сердобольное – про угнетённых негров». Белла продолжала: «Когда впервые ощутила в себе некий дар избранничества, то, что позднее определила, как «мне с небес диктовали задачу», «… я её разрешить не смогла». «Никогда не преувеличивала своих способностей. Всегда в них сомневалась. Всегда. Всегда. Всегда. У меня есть в другом стихотворении: «Мне так хотелось быть… как все». Совершенно похожей. Одинаковой с другими. Это абсолютнейшая правда, что я себя ниже других ценю». Вечные изгои человечества: негр, поэт, собака, да? Те, кто наиболее беззащитен. А так как в детстве я не раз перечитывала «Хижину дяди Тома», то в пылкой убеждённости, что нельзя никого обижать, отправила в газету «Пионерская правда» стихотворение, заступаясь за негров. Я даже помню фамилию редактора, которая мне ответила: Смирнова. Она написала изумительное письмо: «Девочка, я чувствую, ты очень добрая. Но оглянись вокруг и увидишь, что жалеть можно не только негров». Мы потом встретились. Я была уже весьма и весьма взрослая. Вспоминали эту переписку и так смеялись! Но она написала правильно: «Оглянись вокруг». Жалеть-то следует всех.

Первые мои годы я проживала в доме, где без конца арестовывали людей. А мне велели играть в песочек. Я не могла знать, не могла понимать, что происходит, но некий след во мне остался. Даже неграмотный, не очень тонкий слух ребёнка многое улавливает. Я была беспечной, благополучной девочкой, однако ощущение зловещей сени, несомненно, присутствовало. Наш дом, старинная усадьба на углу Садового кольца и Делегатской улицы, назывался почему-то «Третий Дом Советов». Самые обречённые, мы знаем, жили в Доме на набережной, да? А наш предназначался для мелких, о которых поначалу как бы забыли ради более важных. Слава Богу, моей семьи это впрямую не коснулось. Но ближайший друг писатель Феликс Светов – чистейший, добрейший, нежнейший, никогда не затаивший на белый свет никакой обиды и, как потом выяснилось, живший со мной в одном доме (только он на десять лет старше), был ребёнком «врагов народа». У него всех посадили. Позднее мы всё собирались туда, где, проходя мимо, подростком он видел, как я маленькая важно лепила куличики.

Bella1-5Возможно, мои близкие выжили потому, что бабушкин брат Александр Митрофанович считался каким-то дружком Ленина. Остальные братья были, к счастью, других убеждений, но не они победили. Кто погиб в Белом движении, кто смог – уехал. Бабушка про них скрывала. Она тоже была знакома с Лениным. Однажды даже подавала ему чашечку кофе. Однако при этом терпеть вождя пролетарской революции не могла. Тут довольно забавно: уходя на работу, моя мать наказывала бабушке: «Расскажи Беллочке про Ленина». А бабушка была редкостно добрая, сердечная, но воспоминания о Ленине у неё остались плохие. И она простодушно мне об этом рассказывала. Барышней она носила туда-сюда прокламации, за что её даже выгнали из дома. Бывшая гимназистка поступила на фельдшерские курсы, стала сестрой милосердия. В памяти остались обрывки истории о какой-то маёвке. Почему-то бабушка в гимназической форме вместе с Лениным переплывала Волгу. И он, сам ссыльный, все время кричал на ещё одного человека в лодке: «Гребец, греби!». Бабушку удивляло, что Ленин сердился, а не пытался помочь. Я не очень понимала, что это «греби», но рассказ странным образом ужасал моё воображение. «Гребец, греби!». Бабушка скоро разочаровалась в революционерах, поняв, что они не только любят убивать, но еще и нечисты на руку. Её, кажется, просили вступить в условный брак, вывезти что-то в Швейцарию… Зачем я завела этот унылый разговор про Ленина? Не знаю. Мне противно вообще о нём даже думать».

Родители постоянно были заняты на работе, поэтому воспитанием Беллы занималась бабушка Надежда Митрофановна. Она учила внучку читать, прививала любовь к классической русской литературе, учила с девочкой не только сказки Пушкина, но и его прозу, перечитывала ей произведения Гоголя. Бабушка обожала животных и научила Беллу искренней, на всю жизнь любви и заботе о братьях наших меньших. На протяжении всей её жизни животные будут рядом с поэтессой, и такую же любовь и верность она передаст своим дочерям. Неоднократно Белла Ахатовна повторяла: «Я полностью поддерживаю Анастасию Цветаеву, которая говорила: «Слово СОБАКА пишу только большими буквами».

Первые стихи Белла Ахмадулина начала писать ещё в школе, занимаясь в литературном кружке Дома пионеров Красногвардейского района на Покровском бульваре. А в 1955 году её стихотворение «Родина» было опубликовано в журнале «Октябрь».  Это и считается дебютом молодой поэтессы, которой к тому времени исполнилось 18 лет.

RudBellaEvtush-S3Некоторые критики называли её стихи «неактуальными», говорящими о вещах банальных и пошлых. Тем не менее, молодая поэтесса сразу завоевала у читателей большую популярность. Вот как о юной Белле вспоминал поэт Евгений Евтушенко: «В 1955 году я наткнулся в журнале «Октябрь» на трогательные, по-детски целомудренные строчки: «Голову уронив на рычаг, Крепко спит телефонная трубка». А стоило прочитать рядом: «По-украински март называется «березень» – и, с наслаждением отфыркиваясь, выныривала чуть ли не с лилией в мокрых волосах пара к березню: бережно». Я сладостно вздрогнул: такие рифмы на дороге не валялись. Тут же позвонил в «Октябрь» Жене Винокурову и спросил: «Кто эта Ахмадулина?». Он сказал, что она десятиклассница, ходит к нему в литобъединение при ЗИЛе и собирается поступать в Литинститут. Я немедленно заявился вEvtushenkoYoung это литобъединение, где впервые увидел её и услышал её самозабвенное чтение стихов. Не случайно она назвала свою первую книгу «Струна» – в её голосе вибрировал звук донельзя натянутой струны, становилось даже боязно, не оборвётся ли. Белла тогда была чуть полненькая, но непередаваемо грациозная, не ходившая, а буквально летавшая, едва касаясь земли, с дивно просвечивающими сквозь атласную кожу пульсирующими жилочками, где скакала смешанная кровь татаро-монгольских кочевников и итальянских революционеров из рода Стопани, в чью честь был назван московский переулок. Хотя её пухленькое личико было кругленьким, как сибирская шанежка, она не была похожа ни на одно земное существо. Её раскосые не то что азиатские, а некие инопланетные глаза глядели как будто не на самих людей, а сквозь них на нечто никому не видимое. Голос волшебно переливался и околдовывал не только при чтении стихов, но и в простеньком бытовом разговоре, придавая кружевную высокопарность даже прозаическим пустякам.

BellaEvtPetrVeginSalomonGalitsky7.10.75

Мужской мастер Соломон Галицкий в присутствии Беллы Ахмадулиной
и поэта Петра Вегина (21.7.1939-10.08.2007)
делает модельную стрижку Евгению Евтушенко

Белла поражала, как случайно залетевшая к нам райская птица, хотя носила дешёвенький бежевый костюмчик с фабрики «Большевичка», комсомольский значок на груди, обыкновенные босоножки и венком уложенную деревенскую косу, про которую уязвлённые соперницы говорили, что она приплётная. На самом деле равных соперниц, во всяком случае – молодых, у неё не было ни в поэзии, ни в красоте. В её ощущении собственной необыкновенности не таилось ничего пренебрежительного к другим, она была добра и предупредительна, но за это её простить было ещё труднее. Она завораживала. В её поведении даже искусственность становилась естественной. Она была воплощением артистизма в каждом жесте и движении – так выглядел лишь Борис Пастернак. Только он гудел, а Белла звенела…».

Евгений Александрович Евтушенко (фамилия при рождении – Гангнус, родился 18 июля 1932 года [по паспорту – 1933 года], на станции Зима; по другим данным – родился в Нижнеудинске Иркутской области; ушёл из жизни 1 апреля 2017 года, в городе Талса, штат Оклахома, США) – советский/российский поэт. Получил известность также как прозаик, режиссёр, сценарист, публицист, чтец-оратор и актёр. Е.А. Евтушенко родился в семье поэта-любителя Александра Рудольфовича Гангнуса (по происхождению прибалтийского немца – 1910-1976 гг.) и Зинаиды Ермолаевны Евтушенко (1910-2002 гг.) – геолога, актрисы, заслуженного деятеля культуры РСФСР. В 1944 году, по возвращении из эвакуации со станции Зима в Москву, мать поэта поменяла фамилию сына на свою девичью (об этом – в поэме «Мама и нейтронная бомба») – при оформлении документов для смены фамилии была сознательно допущена ошибка в дате рождения: записали 1933 год, чтобы не получать пропуск, который положено было иметь в 12 лет.

Родители жили в параллельном для Беллы мире: дочь таможенника и сотрудницы КГБ хотела писать стихи, а они видели в ней журналистку, хотели, чтобы Белла поступала на журфак МГУ, потому что когда-то её отец работал в многотиражке, но Белла провалилась на вступительных экзаменах, не зная ответа на вопрос о газете «Правда», которую никогда в руках не держала и не читала. Но всё же по совету матери Белла пошла работать в газету «Метростроевец» нештатным корреспондентом, в которой стала печатать не только свои первые статьи, но и стихи.

Bella1-10aПозволю себе небольшое отступление. Волею судеб, лет примерно через 28 после описываемых событий (в 1982 году), я стал главным редактором газеты «Метростроевец» – органа парткома, профкома, комитета комсомола и администрации Московского метростроя. В то время это была одна из немногих подобных газет в Советском Союзе. Замечу, что партком Мосметростроя был на правах райкома партии (и профком, и комитет комсомола тоже на правах районных органов), а газета «Метростроевец» – на правах городской газеты, она выходила три раза в неделю и приличным тиражом (сколько, не помню), имела свою небольшую типографию. Многие знали, что в нашей газете начинала печататься поэтесса Белла Ахмадулина, но в то время никто особо почему-то не заострял на этом внимания. И я, к сожалению, тоже. Наверное, надо было в городском архиве найти эти газеты, наконец-таки сделать полноценное интервью с поэтессой, которое по моей глупости, два раза срывалось, хорошие фотографии. Тем более, что мне посчастливилось неоднократно встречаться с Ахмадулиной на многообразных литературно-поэтических мероприятих, коротко беседовать с ней. Помню, на одной из первых встреч она даже удивилась, что я правильно произнёс её отчество – Ахатовна. А при нашей газете «Метростроевец» работал поэтический клуб, на заседания которого приходили фронтовики, рабочие, инженеры, приносили свои стихи, обсуждали их, критиковали друг друга. Честно признаюсь, я редко посещал эти встречи, дабы не мешать собиравшимся в своём кругу читать стихи. Но регулярно лучшие произведения метростроевцев, которые они сами же и отбирали, публиковались на страницах весьма уважаемой в Москве, да и в стране тоже, газеты «Метростроевец».

Но вернёмся к нашему повествованию. В 1956 году Белла Ахмадулина поступила в Москве, в Литературный институт имени А.М. Горького. Представленные Беллой 12 стихотворений при поступлении в Литинститут, вызвали восторженную реакцию рецензента – профессора и поэта Ильи Львовича Сельвинского (24.10.1899-22.3.1968), сказавшего знаменательную фразу: «Принять обязательно!».

RudBellaShulamit-SnnВспоминает многолетняя подруга Беллы Ахмадулиной Шуламит Шалит (тогда Суламита): «Вместе с другими студентами Литинститута Белла в 1957 году поехала поднимать целину. Почти четыре месяца вместе, в новых и далеко не простых условиях, рядом с утра и до ночи, – это больше, чем общение, это самая настоящая жизнь. Впрочем, началась она ещё в дороге – товарные вагоны, в которых нас везли почти неделю как заключённых, спали на нарах, а точнее, на огромных досках поперек вагона, уложенных на балки. Днём доски убирались… Потом степь, вагончик с печкой-буржуйкой для девушек, огромная палатка для парней. Нас 27 человек, все, как на ладони. Один прячет полученный в посылке сахар и грызёт его по ночам, чтобы не делиться, а Белка раздала все свои цветные юбки девочкам из Энергетического института, а для неё доставали потом ватник (фуфайку, телогрейку), который скоро, в начале холоднющей тогда осени, станет самым главным и нужным элементом одежды.

Позже доводилось читать, будто на целину гнали «плохих комсомольцев». Плохих, то есть «опасных»? Выдадут какие-то секреты студентам-иностранцам, гостям проходившего в Москве VI Международного фестиваля молодёжи и студентов? Те девчонки-«энергетички» в беллиных цветных юбках? Да и у нас таких вроде не было, разве что Юра Киршон, сын драматурга Владимира Киршона, «врага народа», расстрелянного, но ведь уже реабилитированного. Из коммунистов запомнила только Сашу (Александра) Бунина, прозаика, потому что после отъезда в Москву профессора Михаила Александровича Водолагина именно Саша стал парторгом, но значит, была какая-то партийная группа. Саша дружил с Юрой Шаньковым, оба запомнились симпатичными интеллигентными людьми. Перечислю просто, чьи ещё имена помню: поэт Вадим Семернин, Вадим Трунин (позднее – автор сценария фильма «Белорусский вокзал»), Эдуард Стукалкин, четыре Юрия – Киршон (сценарист), поэты Григорьев, Панкратов, Шаньков, Иван Харабаров, прозаики Николай Дробин, Владимир Бурыличев, Леонид Миль и другие.

Bella1-5bЕщё помню, что это он, наш милый Коля Дробин, «мастер на все руки» (как потом узнала), рисовал плакаты с надписями «Пастернак, убирайся вон», «Пастернак продался за доллары». Да, я ещё помню, как Белла выступила против антисемитов у нас на целине! Да, на открытом партсобрании, где обязаны были присутствовать все… Накануне наши бравые строители где-то достали водки и кто-то по пьянке обозвал «жидом» Леню Миля, и была драка… Мы, девушки, ничего этого не видели. Но на собрание и нас позвали. Имён выступавших не помню, речей не приведу, но когда неожиданно руку, как отличница, подняла Белла Ахмадулина, все разом смолкли. Она своим отстранённым видом, высоко поднятым подбородком и особым взглядом искоса – оба глаза взлетают вверх – то влево, то вправо, будто гипнотизировала. Негромко, но очень чётко Белла произнесла, что мечтает о том времени, когда мы будем не одни в степи, как волчья стая, а снова станем в Москве людьми, и можно будет вот такому… не подать руки… А тут, добавила она уже с какой-то горькой усмешкой, такого антисемита и просто хама ещё и кормить приходится… Леня Миль и Юра Киршон, тоже нетрезвые, молча разошлись по своим топчанам. Неужто сразу заснули?

Белла больше дружила с остроумным Киршоном, они были у нас самые красивые и образованные. Интеллектуалы. Он организовал как-то грузовик и повёз всех нас на Енисей. Чуть ли не всю длинную дорогу они с Беллой стояли, держась за борт и веселя «публику» смешными кличками, которыми одаривали гулявших на пастбищах коров и овец…

Да, так и было: Марите Глибаускайте готовила, но подавала нам кашу или суп в мисках Белла, и кормить надо было всех! RudBellaTselina-1nn

Белла в своих интервью не любила затрагивать «острые» темы. Но все-таки… Женя Евтушенко с гордостью сообщил ей, что его стихотворение опубликовано в газете «Комсомольская правда» на первой странице «вместо передовицы». И вот на той же кухне, на целине, Белла рассказывает, что она не только не обрадовалась, а, наоборот, написала ему, что считает это не просто глупостью, но и неправильным поступком, предупреждала, что он может встать на скользкий путь… Меня это тогда поразило. Мы же, девочки наивные, нам казалось, что она должна Женей гордиться. Его уже выгоняли из института, он был на 4-м курсе, но, будучи сам москвичом, все-таки добился в Союзе писателей, чтобы иногородним студентам, то есть нам, жившим «на дачах» в Переделкино, давали талоны на одноразовое питание в местной столовой и возили  в институт на занятия и обратно автобусом. Мимо кладбища после известной амнистии ходить, особенно по вечерам, было опасно. В моих глазах он был героем! А она писала ему о том, чего делать нельзя, что поэт не должен писать передовицы, и что до добра это не доведет: сдашь одну позицию – придется сдавать и другую! За точность фраз не отвечаю, но её «сокрушённое» выражение лица помню, как будто это было вчера. Евтушенко по-разному RudBellaShalit-S1nnв течение жизни передавал причины разлада в их отношениях с Беллой, но этот «камешек», идеологический, принципиальный в вечной теме «поэт и власть», случился на моих глазах, поэтому рассказываю».

После окончания Литературного института Шуламит Шалит работала журналистом, редактором, переводчиком, была корреспондентом по вопросам литературы, театра и кино в периодических изданиях Москвы, Вильнюса, Риги, Еревана. Опубликовала более 250 эссе и статей по литературе и искусству. Занималась лекционной работой, художественным и синхронным переводом. С 1980 года живёт в Израиле.  С июня 1991 года – автор и ведущая популярной программы «Литературные страницы» радиостанции «Рэка», в рамках которой ею представлены творческие и личные судьбы сотен писателей и поэтов, творивших на таких языках, как русский, иврит, идиш. Многие литературоведческие исследования и эссе опубликованы в русскоязычной прессе Израиля, России, США. Шуламит Шалит принадлежит огромная заслуга в открытии в Рамат-Гане Музея русского искусства имени Марии и Михаила Цетлиных. Её монография «С одним я народом скорблю…», опубликованная к открытию Музея, за короткий срок выдержала два издания и перепечатывалась в журналах и газетах многих стран мира. Новое, углублённое и богато иллюстрированное исследование-эссе Шуламит Шалит «Россия далекая, образ твой помню…» – о семье Цетлиных, их окружении, об истории коллекции и о создании Музея русского искусства в Израиле – опубликовано в красочном каталоге, выпущенном к открытию 7 июня 2003 года в Третьяковской галерее в Москве выставки «Коллекция Марии и Михаила Цетлиных».

RudShalitBellaVovnv-Snn

Белла Ахмадулина, Шуламит Шалит и Владимир Войнович

Шуламит Шалит является также автором и редактором сборников «Евреи в культуре русского Зарубежья». В 2005 году вышла книга Шуламит Шалит «На круги свои…» (Литературные страницы на еврейскую тему. Иерусалим, изд-во «Филобиблон»), в 2012 году – «Печать любви» (Книга избранных очерков и эссе). Изд-во «Общество любителей еврейской старины», Тель-Авив, Ганновер).

RudBellaStix-S3Белла Ахмадулина как-то сказала: «В институте в начале, на первом курсе, сплотилось несколько людей, которые считались более способными, а были некоторые очень симпатичные, но себя не проявившие. Старались принимать в институт не по силе грамотности или умению стихотворства, а так. Там были какие-то бывшие моряки, ну, и был замечательный, с которым мы очень дружили, который стал известным тоже, шахтёр Коля Анциферов… И там была замечательная, совершенно замечательная, которую до сих пор я нежно люблю, Галя Арбузова, падчерица Паустовского. Вот она замечательная была и по уму, и по доброте, чудесный человек, такая она и теперь есть. Хотя много лет прошло, но её я всегда вспоминаю с любовью. Ну, и, конечно, какое-то влияние Паустовского через неё проходило, и влияние, и поддержка… Мой такой недолгий успех продолжался, пока Борис Леонидович Пастернак (29.1.(10.2.) 1899-30.5.1960) не получил Нобелевскую премию. В институте разразился скандал, да не только в институте… Всем объявили: этот писатель – предатель. Некоторые с лёгкостью подписывали обвинения, некоторые просто не понимали, о чём речь. Да, именитые писатели подписывали фальшивые проклятия Пастернаку. А мне просто сказали, что вот надо, совали эту бумагу… Хорошо, если уже в раннем возрасте человек понимает, что ты один раз ошибёшься и потом всю жизнь, всю жизнь… Но мне и в голову не приходило ошибаться, я не могла этого сделать, это было бы так же странно, как, я не знаю, обидеть мою собаку или какое-то злодеяние совершить. Исключали меня за Пастернака, а делали вид, что за марксизм-ленинизм. Я, естественно, не поспевала по этому предмету. У нас была преподавательница по диамату, а у неё был диабет, и я однажды перепутала диамат и диабет. Это диалектический материализм – диамат. Ну, мне тогда засчитывалось это как цинизм. Да нет, я не знала, я не хотела обидеть».

В тот трудный год Белле помог главный редактор «Литературной газеты» Сергей Сергеевич Смирнов (26.9.1915-22.3.1976), предложивший ей стать внештатным корреспондентом «Литературной газеты Сибирь» в Иркутске. Позже Ахмадулина рассказывала: «Я видела много горя, много человеческого горя. Тем не менее, я продолжала трудиться. Про домну у меня было стихотворение, про сталеваров. Они после своей смены выходили измученные, хотели пить пиво, есть, а в магазинах ничего не было, никакой еды. А вот водки – пожалуйста. Ну, разумеется, я этим не интересовалась. Они ко мне хорошо относились, понимали, что это какое-то московское явление… Я в комбинезоне, в каске, что смехотворно. Но это я ещё начала в газете «Метростроевец», там, может быть, были какие-то поблажки».

В Сибири Белла написала рассказ «На сибирских дорогах», в котором описала свои впечатления от поездки. Рассказ был напечатан в «Литературной газете» вместе со стихотворениями об удивительном крае и его людях. Смирнов помог Белле восстановиться в институте, остро поставив вопрос в Союзе писателей о поддержке молодых талантов. Восстановили Беллу на четвёртый курс, на тот самый, с которого исключили. В 1960 году Белла Ахмадулина окончила Литературный институт с красным дипломом одни пятёрки! А незадолго до этого, в 1959 году, в возрасте 22-х лет, Ахмадулина написала своё, самое известное стихотворение «По улице моей который год…». Через 16 лет, в 1975 году, композитор Микаэл Таривердиев положил эти стихи на музыку, и чудный романс прозвучал в фильме Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» в исполнении великолепной певицы Аллы Пугачёвой.

По улице моей который год
звучат шаги – мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.

RudBella-S1yЗапущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.

Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.

О, одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.

Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.

Дай стать на цыпочки в твоём лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.

Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и – мудрая – я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.

И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.

И вот тогда – из слёз, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.

В 1962 году Ахмадулина выпустила свой первый сборник «Струна». Тогда, оценивая её дебют, поэт Павел Григорьевич Антокольский (1.7.1896-9.10.1978) написал в посвящённом ей стихотворении: «Здравствуй, Чудо, по имени Белла/Ахмадулина, птенчик орла!». Тогда же к Ахмадулиной пришла известность наряду с её первыми поэтическими выступлениями в Политехническом музее, Лужниках, Московском университете (вместе с Вознесенским, Евтушенко и Рождественским), собиравшими огромную аудиторию.

Искренняя, проникновенная интонация, артистизм самого облика поэтессы определяли своеобразие её исполнительской манеры. Позднее Ахмадулина говорила об обманчивой лёгкости этих выступлений: «По грани роковой, по острию каната».

BellaYrokiMyzuki1

Первый же сборник стихов «Струна» был отмечен поисками собственных тем. Позднее вышли в свет её сборники «Уроки музыки» (1969 г.), «Стихи» (1975 г., с предисловием П.Г. Антокольского), «Свеча», «Метель» (оба – в 1977 г.). Подборки стихов Ахмадулиной постоянно публиковались в периодической печати. Её собственный поэтический стиль сформировался к середине 1960-х годов. Впервые в современной советской поэзии она заговорила высоким поэтическим слогом.

RudBella-SdnЗаклинание

Не плачьте обо мне – я проживу
счастливой нищей, доброй каторжанкой,
озябшею на севере южанкой,
чахоточной да злой петербуржанкой,
на малярийном юге проживу.

Не плачьте обо мне – я проживу
той хромоножкой, вышедшей на паперть,
тем пьяницей, поникнувшим на скатерть,
и этим, что малюет Божью Матерь,
убогим богомазом проживу.

Не плачьте обо мне – я проживу
той грамоте наученной девчонкой,
которая в грядущести нечёткой
мои стихи, моей рыжея чёлкой,
как дура будет знать. Я проживу.

Не плачьте обо мне – я проживу
сестры помилосердней милосердной,
в военной бесшабашности предсмертной,
да под звездой моею и пресветлой
уж как-нибудь, а всё ж я проживу.

Bella1-11Возвышенная лексика, метафоричность, изысканная стилизация «старинного» слога, музыкальность и интонационная свобода стиха делали поэзию Ахмадулиной легко узнаваемой. Сама стилистика её речи являлась бегством от современности, срединности, обыденности, способом создания идеального микрокосмоса, который она наделяла своими ценностями и смыслами. Лирическую фабулу многих её стихов составляло не лишенное магического оттенка общение с «душой» предмета или пейзажа (свечи, портрета, дождя, сада), призванное дать им имя, пробудить их, вывести из небытия. Поэтесса таким образом будто давала свое зрение окружающему её миру.Bella1-8b

Всего-то – чтоб была свеча,
свеча простая, восковая,
и старомодность вековая
так станет в памяти свежа.

И поспешит твоё перо
к той грамоте витиеватой,
разумной и замысловатой,
и ляжет на душу добро.

Уже ты мыслишь о друзьях
все чаще, способом старинным,
и сталактитом стеаринным
займёшься с нежностью в глазах.

И Пушкин ласково глядит,
и ночь прошла, и гаснут свечи,
и нежный вкус родимой речи
так чисто губы холодит.

RudBella-S1uВо многих стихах, особенно с условно-фантастической образностью (поэма «Моя родословная», «Приключение в антикварном магазине», «Дачный роман»), она играла со временем и пространством, воскрешала атмосферу XIX века, где находила рыцарство и благородство, великодушие и аристократизм, способность к безоглядному чувству и состраданию – черты, составлявшие этический идеал её поэзии, в которой она говорила: «Способ совести избран уже, и теперь от меня не зависит». Желание обрести духовную родословную обнаруживалось в стихах, обращённых к Пушкину, Лермонтову, Цветаевой и Ахматовой («Тоска по Лермонтову», «Уроки музыки», «Я завидую ей – молодой» и в других произведениях); в их судьбах она находит свою меру любви, добра, «сиротства» и трагической оплаченности творческого дара. Эту меру, свои требования Белла Ахмадулина предъявляла к современности – и в этом (не только в слове и слоге) состоял её особый характер наследования литературно-историческим традициям XIX столетия. Эстетическая доминанта творчества Ахмадулиной – стремление воспеть, «воздать благодаренье» «любой малости»; её лирика была переполнена признаниями в любви – прохожему, читателю, но, прежде всего, друзьям, которых она была готова простить, спасти и защитить от неправого суда. «Дружество» – основополагающая ценность её мира (стихотворения «Мои товарищи», «Зимняя замкнутость», «Наскучило уже, да и некстати», «Ремесло наши души свело»). Воспевая чистоту дружеских помыслов, она не лишала эту тему драматических обертонов: дружество не спасало от одиночества, неполноты понимания, от обоюдной безысходности.

BellaAvtograf

RudBellaStix-S4Либеральная критика была одновременно благосклонна и снисходительна к творчеству Беллы Ахмадулиной, недоброжелательная и официозная – упрекала в манерности, выспренности, камерности. Поэтесса всегда избегала, в отличие от других «шестидесятников», общественно-значимые социальные темы. Лирика её не воспроизводила историю душевных страданий, а лишь указывала на них: «В той тоске, на какую способен», «Однажды, покачнувшись на краю», «Случилось так…». О трагической подоснове бытия Белла предпочитала говорить в иносказательной форме («Не плачьте обо мне! Я проживу…» – «Заклинание»), но чаще в стихах о поэзии, самом процессе творчества, занимающих в её творениях значительное место. Творчество для Ахмадулиной – и «казнь», «пытка», и единствеRudBella-S1dнное спасение, исход «земной муки» (стихотворения «Слово», «Ночь», «Описание ночи», «Так дурно жить»); вера в слово (и верность ему), в нерасторжимость «словесности и совести» у Ахмадулиной столь сильна, что настигающая немота равносильна для неё небытию, утрате высокой оправданности собственного существования.

Как-то Белла Ахмадулина сказала о себе: « Я не имела выбора – стать поэтом или не стать. Когда очнулась, то уже как-то считалось, что поэт. А можно ли научить человека стать поэтом? Если меня чему-то научил Литературный институт, так это тому, как не надо писать и как не надо жить. Моя юность как раз пришла на то время, когда травле подвергался Пастернак, и я видела, что потом происходило в душах тех людей, которые приняли в ней участие. Они медленно изнутри самоуничтожались. Наблюдая их жизнь и жизнь тех, кого я отношу к избранникам Божьим, я понимаю, что добродетели одних в какой-то мере искупают вину других. Я когда-то написала «Способ совести избран уже, и теперь от меня не зависит». Я поняла, что жизнь – это отчасти попытка отстоять суверенность души: не поддаться ни соблазнам, ни угрозам».

Ахмадулина готова расплачиваться за поэтическое избранничество «мукой превосходства», страдание виделось ей искуплением душевного несовершенства, «обострением» личности, но в стихотворениях «Плохая весна», «Это я» она преодолевает все эти искусы.

О боль, ты – мудрость. Суть решений
перед тобою так мелка,
и осеняет тёмный генийRudBella-S1r
глаз захворавшего зверька.

В твоих губительных пределах
был разум мой высок и скуп,
но трав целебных поределых
вкус мятный уж не сходит с губ.

Чтоб облегчить последний выдох,
я, с точностью того зверька,
принюхавшись, нашла свой выход
в печальном стебельке цветка.

О, всех простить – вот облегченье!
О, всех простить, всем передать
и нежную, как облученье,
вкусить всем телом благодать.

Прощаю вас, пустые скверы!
При вас лишь, в бедности моей,
я плакала от смутной веры
над капюшонами детей.

Прощаю вас, чужие руки!
Пусть вы протянуты к тому,
что лишь моей любви и муки
предмет, не нужный никому.

Прощаю вас, глаза собачьи!
Вы были мне укор и суд.
Все мои горестные плачи
досель эти глаза несут.

Прощаю недруга и друга!
Целую наспех все уста!
Во мне, как в мёртвом теле круга,
законченность и пустота.

И взрывы щедрые, и лёгкость,
как в белых дребезгах перин,
и уж не тягостен мой локоть
чувствительной черте перил.

Лишь воздух под моею кожей.
Жду одного: на склоне дня,
охваченный болезнью схожей,
пусть кто-нибудь простит меня.

RudBella-S1wТрадиционную тему противостояния поэта и толпы Ахмадулина решала без привычного обличения непосвящённых (стихотворение «Озноб», поэма «Сказка о дожде»): московская богема в конфликте с поэтом представала не неизбывно враждебной, а генетически чуждой. В сборниках «Тайна», вышедшем из печати в 1983 году, и «Сад» (в 1987-м), отмеченном в 1989 году Государственной премией, поэтический герметизм, описание уединённых прогулок, «ночных измышлений», встреч и расставаний с заветными пейзажами, хранителями тайны, смысл которой не расшифровывался, сочетался с социально-тематическим расширением поэтического пространства: появлялись обитатели пригородных предместий, больниц, неустроенные дети, боль за которых Ахмадулина претворяет в «соучастье любви».

Ахмадулина рассуждала: «Я полагаю большой поэт не может жить в мире с самим собой, испытывать стабильное душевное равновесие. Такое невозможно. Хотя это самое желанное для поэта. Есть ли на свете счастье? Я не спорю с Пушкиным. Просто играю с его словами. Счастье – это такая малость. Осознанное мгновение бытия. Не больше. Я написала эти строки в Тарусе, стоя над Окой и глядя, как светает: «Любовь души моей, вдруг твой ослушник – здесь / и смеет говорить: нет воли, нет покоя, / а счастье – точно есть. Это оно и есть». 1980 год был невыносимый. Смерть за смертью, отъеRudBellaNYakMandelchtm-Sзд за отъездом. Володя Высоцкий умер (мне запретили выступать на его похоронах), Аксёнова выслали, в конце года – Войновича. Потом смерть Надежды Яковлевны Мандельштам (18(30).10.1899-29.12.1980) (на фото: Белла Ахмадулина с вдовой поэта Осипа (Иосифа) Эмильевича Мандельштама (3(15).1.1891-27.12.1938)  Н.Я. Мандельштам). Я горевала в Тарусе. Там стоял Дом творчества художников, и, как «член семьи», я в нём поселилась. И вдруг отошло. Смотрю, снег блистает, в конюшне – чудесный конь. Называется Мальчик. Художники рисуют. В мольбертах отражается солнце. С этого началось. Я что-то страшно возрадовалась жизни. Ко мне приезжали Булат (Окуджава – WRN), Боря (Мессерер – муж Беллы – WRN), разумеется. Я стала много писать. Меня спрашивают: «Как вы жили?» – «Изумительно». Живу себе, до меня никому нет дела. Конечно, было, что без денег. Или их совсем мало. Один раз приехала в Москву, стою в Новоарбатском гастрономе и считаю: десять копеек, двадцать… А тогда тоже были двое эстрадных артистов, изображавшие старух. Не таких омерзительных, как сегодня, а вполне милых. RudBella-S1bОни меня узнали и с недоумением спрашивают: «Белла Ахатовна, что вы делаете?!». Я отмахнулась: «Не сбивайте меня. И так трудно считать». Еле-еле хватило на двести граммов колбасы для мужа. Он её любит… Мы выживали. Боря хватался за любую работу. А Майя Михайловна Плесецкая дарила мне свои прекрасные вещи.

Я не обидчива. Это действительно так. Люди, которых я считала и считаю своими друзьями, никогда меня не обижали, а наоборот всегда помогали, и любовь всегда мне помогала, как бы ни развивались события. Мы всегда связаны, я всегда ощущаю связь вне зависимости от расстояния – очень многие мои друзья теперь живут далеко. Моя ранимость связана скорее с состраданием, чем с ущемлением самолюбия. Тем более, что я счастлива в браке. У всех людей бывают житейские затруднения, но они не имеют заглавного значения. Конечно, постоянная забота и опека моего мужа меня очень охраняет, не говоря уже о том, что он занимается книгами, публикациями. Он, кстати, очень болезненно воспринимает, если кто-нибудь не то что-то написал в мой адрес, а мне всё равно, меня это больше смешит. Когда мне говорят, что «шестидесятники» надоели, вечера в Политехническом музее устарели, я отвечаю: «Да мне всё это самой ужас как надоело». Что я? Есть более великие примеры. Когда говорят, вот Лермонтов, как он был раним, я отвечаю: «Вы не заметили, что раним был, наоборот, Мартынов? (Тот, кто убил Лермонтова на дуэли). Это он был очень обидчив, и вот чем это кончилось. Он тоже пописывал, он тесно соотносился с Лермонтовым, а тот к тому же его ещё мартышкой называл, любя». Обидчивость такова рода она очень опасна для других людей, и мне не присуща. Это, думаю, правда. Другое дело, что я не сношу оскорблений, но на них должно уметь отвечать, и я отвечаю словом. Уметь отвечать не низкой схваткой, а надменным отстранением.

RudBellaStix-S7

Подлинные графоманы, я думаю, действуют по тем же правилам и законам, что и гении. Он не виноват, что графоман: он подвержен такому же вдохновению и такому же упоению. Единственные из графоманов, к кому я испытываю чувство отчуждения, это к тем, которые хотят прежде всего печататься. Если же RudBella-S1cграфоман бескорыстен, это безгрешно. Я одного такого знаю. Он мне звонит и в полном счастье сообщает, что, к примеру, прочёл что-то на Красной площади и несколько человек его слушали, и больше ему ничего не нужно. Он абсолютно чистый, его образ просто лучезарен. Неважно, что он плохо пишет, важно, что он светится от вдохновения. Ужасно, когда человек, может, и имеет какие-то заурядные способности, но тщеславен, корыстолюбив, стремится к подавлению чужого таланта. Я уверена, что обязательная черта талантливого человека – это немедленно чувствовать и любить талант другого человека. Я уверена, что все злопыхатели бездарны. А вот у Венички Ерофеева, автора книги «МоскваПетушки» было очень своеобразное мерило таланта. Он был необыкновенно ироничный человек, и писательский талант оценивал своеобразно. Он говорил, «этому я налил бы рюмку, а вот тому – полстакана, а уж вот тому – целый стакан». Ко мне он был очень благосклонен и говорил: «Уж кому-кому, а Ахатовне я стакан бы налил».

RudBellaKurvlev-S1Интересна и другая грань таланта Беллы Ахмадулиной – это её участие в кинематографе. В 1964 году она снялась в роли журналистки из Ленинграда в фильме Василия Макаровича Шукшина (25.7.1929-2.10.1974) «Живёт такой парень», где играла практически саму себя в период работы в «Литературной газете». На Венецианском кинофестивале картина была награждена призом «Золотой Лев Св. Марка». В том же, 1964 году фильм завоевал приз Первого Всесоюзного кинофестиваля, проходившего в Ленинграде.

Следующими работами Ахмадулиной как актрисы стали роли в фильмах «Спорт, спорт, спорт» (1970 г.) и «Ключ без права передачи». Также она была сценаристом в кинолентах по произведениям писателя Юрия Нагибина «Чистые пруды» (1965 г.) и «Стюардесса» (1967 г.).

Белла АхмадулинаОднако её стихи звучали в советских фильмах намного чаще и их было больше, чем ролей и сценариев. Впервые стихотворение юной Беллы прозвучало в кинофильме «Застава Ильича», вышедшем в 1964 году. В 1973-м в киноальманахе «Друзья мои» также  использовались произведения Б.А. Ахмадулиной. Прошло немногим двух лет и в культовой работе Эльдара Рязанова «Ирония судьбы, или С лёгким паром!» известная певица Алла Пугачева исполнила песню «По улице моей который год…» на одноименные стихи Ахмадулиной. В 1976 году Белла уже сама продекламировала своё стихотворение в фильме «Ключ без права передачи». В 1978-м ещё в одном знаменитом фильме «Служебный роман» мы слышали стихи поэтессы, в том числе «Озноб». Стихотворение «Взойти на сцену» было положено на музыку и исполнено Аллой Пугачевой в фильме «Пришла и говорю» в 1984-м. В том же году выходит фильм «Жестокий романс», в котором прозвучали сразу три прекрасных лирических произведения поэтессы: «Романс о романсе», «А напоследок я скажу» и «Снегурочка».

RudBellaStix-Snn

В 1970-е годы Белла Ахмадулина посетила Грузию, и с тех пор эта земля и люди, живущие там, заняли в её творчестве заметное место (сборник «Сны о Грузии»). Поэтесса переводила своих коллег Н. Бараташвили, Г. Табидзе, И. Абашидзе, С. Чековани и других грузинских авторов. Много позже Белла Ахатовна вспоминала: «Вы знаете, грузины меня не забыли. Во время визита Михаила Саакашвили (в то время он был президентом Грузии – WRN) в Москву нас с Мессерером позвали на приём в посольство. Поднимая тост, Саакашвили сказал: «Не думал, что буду иметь честь сидеть за одним столом с Беллой Ахмадулиной». Я учтиво поблагодарила, а Боре потом сказала: «Ручаюсь, нынешнего грузинского президента растила бабушка. Она его целовала, гладила: «Мишико, любимый, съешь ещё кусочек, пожалуйста. Умоляю». Он немножко избалованный. Но Америка не станет долго относиться к Саакашвили, как бабушка. Так же нежить, ласкать».

В Москве Б.А. Ахмадулина продолжала жить насыщенной творческой жизнью. Она встречалась со многими писателями, поэтами, артистами, художниками. Это были не просто «посиделки», это были жаркие споры, дискуссии, откровенные, критические замечания, которые стимулировали творческий процесс каждого из собравшихся.

RudBellaVusots1964-S

 Иван Бортник, Борис Мессерер, Владимир Высоцкий, Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский, Зоя Богуславская и другие в кабинете художественного руководителя Театра на Таганке Юрия Любимова (сидит в центре), 70-е годы.

RudBellaMesrVusots1975-S

Новоселье в квартире у Владимира Высоцкого на Малой Грузинской 24 декабря 1975 года. Стоят: художник Борис Мессерер, драматург Эдуард Володарский, кинорежиссёр Станислав Говорухин, Марина Влади и Владимир Семенович. Сидят: кинорежиссёр Александр Митта с женой Лилией, поэтесса Белла Ахмадулина, отец Высоцкого Семен Владимирович, писатель Василий Аксёнов, актёр Всеволод Абдулов с дочерью Юлей, мачеха Высоцкого Евгения Степановна, личный переводчик Хрущева и Брежнева Виктор Суходрев с супругой Ингой и другие.

Личная жизнь весьма своеобразной, артистичной, неподражаемой Беллы Ахмадулиной складывалась непросто. Ведь она всегда была объектом любви и восхищения. О своей прошлой личной жизни поэтесса предпочитала не распространяться. «Любовь и есть отсутствие былого», – написала она как-то в одном из стихотворений. Однако её бывшие мужья, на всю жизнь сохранившие восхищение Беллой, сами рассказывали (не всегда лицеприятно) в своих дневниках и воспоминаниях об оставшихся в прошлом отношениях. Первым мужем Ахмадулиной с 1955 года по 1958-й был поэт Евгений Евтушенко.

RudBellaEvtush1956-SnnО, это был искромётный, бурный роман Беллы и Евгения, о котором знали все. Да и они сами даже не пытались скрывать свои многочисленные ссоры. Оказывается, Евтушенко излишне ревновал Ахмадулину к поклонникам и относил соседской козе цветы, которые дарили жене на творческих вечерах. Но и Белла была далеко не ангелом. Жена Владимира Высоцкого Марина Влади часто сравнивала её характер с погодой в Бретани: утром дождик, через десять минут глаза слепит солнце, потом вдруг буря и снова тишина.

Евтушенко позже вспоминал: «Мы часто ссорились, но быстро и мирились. Мы любили и друг друга, и стихи друг друга. Взявшись за руки, мы часами бродили по Москве, и я забегал вперед и заглядывал в её бахчисарайские глаза, потому что сбоку была видна только одна щека, только один глаз, а мне не хотелось потерять ни кусочка любимого и потому самого прекрасного в мире лица. Прохожие оглядывались, ибо мы были похожи на то, что им самим не удалось…».

Однако, когда Белла забеременела, то по настоянию мужа сделала аборт. Евтушенко считал, что он к отцовству не готов, боялся потерять свою «свободу», и в итоге две звезды советской литературы разошлись.

RudBellaNagibin-S2Через год после развода с Евгением Евтушенко Белла Ахмадулина вышла замуж во второй раз, став пятой женой любвеобильного Юрия Нагибина (3.4.192017.6.1994) практически живого классика советской литературы, ветерана Великой Отечественной войны. Маститый писатель, увидев Беллу на сцене Политехнического, был сражен её талантом и женской прелестью. Нагибин писал: «Я так гордился, так восхищался ею, когда в битком набитом номере она читала свои стихи нежно-напряжённым, ломким голосом и любимое лицо её горело. Я не отважился сесть, так и простоял у стены, чуть не падая от странной слабости в ногах, и мне счастливо было, что я ничто для всех собравшихся, что я – для неё одной».

RudBellaNagibin1964-SnnВ то время Ахмадулина, по воспоминаниям её подруги, советской/русской поэтессы Риммы Фёдоровны  Казаковой (27.01.1932-19.05.2008), была особенно экстравагантна: в обязательной вуалетке, с мушкой на щеке «Она была красавица, богиня, ангел», – говорила Казакова о Белле. Ахмадулина и Нагибин прожили вместе восемь лет, то разбегаясь, то бросаясь друг другу в объятия. Белла даже вместе с Нагибиным работала на садово-огородном участке его дачи. Однако эти и другие «жертвы» не спасли брак от развода. Просто Белла и Юрий были слишком разными людьми.

Их расставание поэтесса отметила строками:

Прощай! Но сколько книг, дерев нам вверили свою сохранность,
Чтоб нашего прощанья гнев поверг их в смерть и бездыханность.
Прощай! Мы, стало быть, – из них, кто губит души книг и леса.
Претерпим гибель нас двоих без жалости и интереса.

Этот брак разрушился, по свидетельствам самого Нагибина в его опубликованном «Дневнике», а позже и в беллетризованных мемуарах Василия Павловича Аксёнова (20.08.1932-06.07.2009) «Таинственная страсть», из-за смелых сексуальных экспериментов поэтессы. Вот как описывает сцену расставания Аксёнов в своей книге: «Нагибин возвращается домой, тщетно зовёт жену… он шагнул в спальню и остолбенел. На супружеской кровати в живописных позах возлежали три женских тела. Члены их переплелись. Власы их простирались по подушкам, будто разбросанные ураганом любви. Взревев, он понёсся по спальне, с грохотом отбрасывая предметы мебели и с треском распахивая окна. «Вон из моего дома!» Он распахнул все двери и долго выбрасывал на лестничную площадку всякий одежный хлам».

О том, что было после этого скандала, «с упоением, достойным лучшего применения», рассказывает преемница Ахмадулиной в роли жены писателя Алла Григорьевна Нагибина (трудно сказать, что больше двигало ею: женская неудовлетворённость или запоздалая ревность, а, может быть, злоба): «Белла не хотела расставаться с тем, кто обеспечил ей безбедную жизнь, и придумала способ удержать мужа. С подругой по той памятной ночи разврата Галиной Сокол (ставшей впоследствии женой Евтушенко) она отправилась к знакомой директрисе детского дома. Обе взяли по ребенку: Галина – сына, Белла – дочь Анну. Это произошло в 1968 году. Но ребёнок, даже получивший отчество от имени Юрий, не спас брак – Нагибин считал детей недопустимой помехой творчеству, и ни одна из шести его жён это правило не нарушила».

RudBella-S1hПосле развода с Ахмадулиной Юрий Нагибин продолжал с нею общаться, это было неизбежно, ведь компания-то одна и та же, все друг друга знали. Правда, все мужчины выступали на стороне Беллы и Юрия осуждали, а его новую жену, которая появилась как-то очень быстро – не принимали вовсе. А эта «новая жена» Алла Григорьевна и поныне (уже после смерти и Нагибина, и Беллы) продолжает изливать потоки желчи (что здесь правда, а что выдумки, однозначно не скажешь) на Беллу Ахатовну: «Преподносилось всё так, что Юра бедную талантливую поэтессу выгнал на улицу. А что она вытворяла? Это в начале вечера, когда Белла читала стихи, все ею восхищались, смотрели ей в рот. А к пяти часам утра она начинала «разваливаться», теряла форму. И что самое противное, Мессерер (вот-вот, досталось и Борису Асафовичу – WRN) в таких случаях вставал и уходил домой, он не хотел с ней возиться (не верю! – WRN). Мне это всегда было горько. Я просила мужчин: «Ну, помогите же ей, она же унижается!». Вспоминаются слова матери Юры, которая говорила про них с Беллой: «Уезжают два красавца, приезжают две свиньи». А с Борисом ей было удобно, потому что он разрешал ей пить и относился равнодушно к этой её зависимости. Почему – не знаю».

Из дневника Юрия Нагибина: «Рухнула Гелла, завершив наш восьмилетний союз криками: «Паршивая советская сволочь!» – это обо мне. А ведь в тебе столько недостатков. Ты распутна, в двадцать два года за тобой тянется шлейф, как за усталой шлюхой, ты куришь до одури, ты мало читаешь и совсем не умеешь работать. Как ты утомительно назойлива! Вот ты уехала, и свободно, как из плена, рванулся я в забытое торжество моего порядка! Ведь мне надо писать рассказы, сценарии, зарабатывать деньги и тратить их на дачу, квартиру, двух шофёров, двух домработниц, счета, еду и мало ли ещё на что. А Ахмадулина недобра, коварна, мстительна и совсем не сентиментальна, хотя великолепно умеет играть беззащитную растроганность».

Честно говоря, стыдно читать эти строки, написанные вроде бы приличным мужчиной, писателем, фронтовиком.

BellaMesserer2-4Следующим, четвёртым и последним мужем Ахмадулиной стал Борис Асафович Мессерер (родился 15 марта 1933 года, в Москве) — советский/российский театральный художник, сценограф, педагог; президент Ассоциации художников театра, кино и телевидения Москвы; академик Российской Академии художеств (с 1997 г.), член-корреспондент РАХ, народный художник Российской Федерации (с 1993 г.); лауреат двух Государственных премий (1995 и 2002 гг.); член Союза художников СССР (с 1960 г.), Союза театральных деятелей РФ и Союза кинематографистов России.

Кто-то считает, что к этой гавани поэтесса прибилась после долгого периода жизни с мужчинами, которые её не понимали. Ради этого союза Белле Ахмадулиной, как злословят ярые недоброжелатели, первую строчку среди которых занимает опять-таки вдова Нагибина, пришлось в буквальном смысле бросить своих детей. К слову, эта вдовушка много лет весьма безбедно жила за рубежом, вернулась в Россию недавно, словно дожидалась, пока уйдут все «шестидесятники», и стала извергать из себя всё, что ей заблагорассудится дать жёсткий отпор-то некому. Видимо, кроме нас, которые считают: «собака лает, а караван идёт».

«Когда Белла вышла замуж за Мессерера, продолжает лицедействовать А.Г. Нагибина, – она переехала к нему без детей, Аня и Лиза остались жить вместе с домработницей и её матерью в той квартире, которую купил Юра. Кстати, отношения с матерью у Ахмадулиной были неважные, та работала сторожем в картинной галерее. С домработницей мы встречались иногда. Она мне рассказывала (ну, это уже из области фантастики: кто ты такая, А.Г. Нагибина, чтобы с тобой делилась на улице домработница?! WRN): «Мы так плохо живём, на полу спим, ничего у нас нет». В общем, Белла о детях забыла. И когда Аня, уже будучи большой девочкой, узнала, что она приёмная, она от матери ушла. Именно поэтому она теперь отказывается давать интервью, видимо, не хочет вспоминать прошлое. О том, что Белла Ахмадулина, так же, как и многие её друзья – Булат Окуджава, Юрий Галич, Евгений Евтушенко, Василий Аксёнов (так их всех, под одну гребёнку, чтоб другим неповадно было, откуда же у неё такая неприкрытая ненависть WRN), – любила застолье, знают все. Но до какой степени выпивка губила талант поэтессы, помнят только лишь те, кто был свидетелем этих «праздников». К счастью для Беллы, они не были запечатлены на плёнку, а то сейчас бы имидж Ахмадулиной не был бы столь безупречным (какая же мерзость, сколько злобы! – WRN). Помню, мы вместе ездили выступать, ехали в машине, она напилась, конечно. Юра вёл машину, а Белла выбивала ногами стекла, просила остановить. Когда мы притормозили у киоска, где выпивали мужики, она пошла и купила «мерзавчик», нас это не удивило…».

RudBellaLiza-S2-4Однако, по рассказам Анны, мать о ней заботилась. Через пять лет, в 1973 году, в этой квартире поселилась ещё одна девочка – Лиза (на фото: Белла с  дочерью Лизой, 1973 год) – дочь Ахмадулиной и Эльдара – сына народного поэта Кабардино-Балкарии Кайсына Кулиева. Сын не унаследовал таланта отца и как попал в круг «золотой» творческой молодёжи, никто не помнил. Впрочем, куда он исчез после разлуки с Беллой, тоже никто не знал и не стремился узнать.

Не интересовалась этим и она сама: у Ахмадулиной начался роман с Василием Шукшиным, снявшим её в эпизоде в фильме «Живёт такой парень». Ей удалось чудом примирить строптивого провинциала с  Москвой, с людьми из литературно-кинематографической тусовки, в которую он стремился и которую (в то же время) презирал. Она научила его одеваться, купив на гонорар за ленту первые в его жизни костюм, галстук и туфли. После выхода фильма на Шукшина и Ахмадулину вылили не один ушат грязи. Всеобщего негодования не очень прочная связь не выдержала.

RudBella-S12-13Белла, казалось, не слишком убивалась, теряя одну любовь за другой. Одаривала потомков бессмертными строками и шла дальше, своими особыми тропами. И вот на этих тропах в 1974 году ей встретился театральный художник,  известный в московской богемной среде Борис Мессерер. Тогда он жил с актрисой Эльзой Ивановной Леждей (19.02.1933-12.06.2001) (Зиночка Кибрит из советского телесериала «Следствие ведут знатоки»). Белла и Борис познакомились, выгуливая собак. Это была любовь с первого взгляда. В своей книге «Промельк Беллы» Борис Асафович вспоминает: «Весна 1974 года. Двор Дома кинематографистов на улице Черняховского, около метро «АэропоLezdeiElzaSmlрт». Я гуляю с собакой Рикки, тибетским терьером. Она принадлежит красавице-киноактрисе Эльзе Леждей, любимой мною женщине, с которой я живу в этом доме. Во дворе появляется Белла Ахмадулина с коричневым пуделем. Его зовут Фома. Белла живёт через один подъезд от меня, в бывшей квартире Александра Галича. Белла в домашнем виде. В туфлях на низких каблуках. Тёмный свитер. Прическа случайная. От вида её крошечной стройной фигурки начинает щемить сердце. Мы разговариваем. Ни о чём. Белла слушает рассеянно. Говорим о собаках… Вскоре она уходит. И вдруг я со всей ниоткуда возникшей ясностью понимаю, что если бы эта женщина захотела, то я, ни минуты не раздумывая, ушёл бы с ней навсегда. Куда угодно… В первые дни нашего совпадения с Беллой мы отрезали себя от окружающего мира, погрузились в нирвану и, как сказано Высоцким, легли на дно, как подводная лодка, и позывных не подавали… Мы ни с кем не общались, никто не знал, где мы находимся. На пятый день добровольного заточения Беллы в мастерской я, вернувшись из города, увидел на столе большой лист ватмана, исписанный стихами. Белла сидела рядом. Я прочитал стихи и был поражён – это были очень хорошие стихи, и они были посвящены мне. До этого я не читал стихов Беллы – так уж получилось. После знакомства с ней мне, конечно, захотелось прочитать, но я не стал этого делать, потому что не хотел сглазить наши нарождавшиеся отношения…».

RudBella3toma-SМессерера сразу же поразило, как легко Ахмадулина раздаривает всем свои произведения. И он занялся сбором этих разрозненных стихотворений, написанных порой на салфетках, обрывках бумаги, листках, вырванных из школьных тетрадок. В итоге скрупулёзных поисков Мессерера был издан сначала четырёхтомник, а потом и трёхтомник. Он стал её своеобразным ангелом-хранителем. Борис Асафович взял на себя нелёгкую задачу опекать «взрывоопасную» поэтессу, покровительствовать ей, и многие годы успешно справлялся с этой задачей.

Мессерер вспоминает: «Когда мы познакомились, оказалось, что бездна бумаг была потеряна или не разобрана, безумие, что творилось. Какой-то коллекционер – страстный, сумасшедший, маньяк! – выпрашивал у неё амбарную книгу, в которой Белла писала стихи. И она отдала этот альбом. Я возмутился: RudBellaMesserer-S12«Так не пойдёт! Давай пополам». Короче, разорвал альбом. Надо было вообще ему ничего не отдавать. Но мужик оказался просто идиот, мёртвой хваткой вцепился. А у меня не было никаких прав. Мы с Беллой только неделю знали друг друга. Хоть эти пол-альбома удалось спасти. Я стал всё прятать. Мы же очень тесно со многими соотносились. Но люди уходят из жизни. Скажем, Жора Владимов. Белла ему столько писала. Его письма к ней я сохранил, а её – где они? У меня в мастерской долгие годы всё лежало в мешках. Я их рассортировал по принципу: самые важные, средней важности и ширпотреб. Знаете, как рождался её последний трёхтомник? Я забирал рукописи у разных людей, мучительно восстанавливал в памяти, кому что было написано. А сейчас всё систематизировано. Десятки тысяч единиц хранения». 

BellaMessererMastrsk

BellaMessrerBlackВ маленьком кабинете Ахмадулиной, где на полках выстроились её поэтические сборники, журналы с публикациями, томики на разных языках, незримо витает железная воля Мессерера. Не появляется мысль, что это она пунктуально собирала библиотеку, тщеславно расставляла по годам свои творения. Нет, здесь явно потрудился Борис Асафович, он гордится каждой напечатанной строчкой, а жена просто позволяла всем этим книжкам тут постоять. Почему бы и нет, если Боре это приятно? В кабинете Беллы  нет даже намека на то, что он – знаменитый художник. С пола до потолка папки: «Письма Беллы-1», «Письма Беллы-2», «Письма Белле», «Оригиналы», «Посвящения Белле», «Посвящения Беллы».

Ахмадулина откровенно говорила: «Я никогда не готовила своих книг. Никогда! Недавно вышла книга моих стихов с акварелями Бориса Мессерера. Она называется «Таруса», там стихи, посвящённые Тарусе и, конечно же, Марине Цветаевой. Это раритетное малотиражное издание, которое было трудно издать: дорогая бумага, дорогая полиграфия. Я ничего от неё не получила. Книга вышла благодаря Вадиму Юрьевичу RudBellaStx-S10Солоду. Я сказала ему: «Или вы сделали это от большой любви, или вы просто расточительный человек». Мне нетрудно сейчас издать книгу, но я не думаю об этом. Когда-то я была запретным поэтом, и это меня тоже мало интересовало. Надо быть чистым перед диктатом свыше. Надо думать не о книгах, а о том, чтобы не провиниться перед своей совестью, перед чистотой звука. Одна из моих книг так и называется: «Звук указующий».

Борис Мессерер уточняет: «По поводу этого издания – массивного благородного фолианта – меня, действительно, непрестанно просили. Зная наше с Беллой совпадение, знакомство, издатели не раз уговаривали проиллюстрировать её стихи. Мне всегда было неловко отказывать, объясняя, что иллюстрировать поэзию невозможно. Попытки делались, но настоящие удачи – сходу вспоминаются «Двенадцать» Блока с рисунками Анненкова – можно сосчитать на пальцах одной руки. И тут неожиданно возник замечательный издатель В.Ю. Солод. В переговорах с ним давно брезжущая идея взять уникальный тарусский цикл Беллы – этот шедевр, и не пытаться буквально изобразить сюжеты стихов, а использовать принцип параллельного хода (просто порисовать Тарусу, любимые обоими места, сделать наивные акварели, портреты Беллы) перестала казаться безнадёжной. Издатель зажёгся и, хотя проект оказался чудовищно дорогим, со всем согласился. Особенно я «капризничал» по поводу бумаги. Копался, сравнивал и, наконец, остановился на роскошном французском торшоне – цвета слоновой кости, с изысканным рваным краем. Книга не сброшюрована. Рисунки просто вложены. Много свободного поля, воздуха, крупный шрифт… Как всегда при издании Беллы множество стихов отыскалось почти из тлена, из ничего. Они были на каких-то листочках, обрывках, у полузнакомых людей. Она же всё с легкостью отдавала. Такая безалаберность! Кому, что подарено, где забыто – наплевать».

RudBellaMesr-SnnСегодня трудно поверить, что Ахмадулина не знала, как часто и каким тиражом выходят её книги, какой гонорар ей за это платят. Она была выше всех этих цифр, счетов, просто говорила: «Эти вопросы к Боре. Я за этим не слежу. Но что-то выходит. На днях он зашёл в магазин купить мой сборник. Чтобы дарить. Спрашивает: «Ещё есть?» – «Нет, последний экземпляр. Всё раскупили». Так что всё у Бори спрашивайте. Он – составитель. А у меня нету ничего. Даже вот Госпремию в прошлом году дали – куда она разошлась? Вообще, я равнодушна к собственным книгам. Никогда по ним не скучала. Абсолютно не было навязчивой идеи: издаться, издаться! Наверное, это ещё одно счастливое устройство организма. Когда в 1962 году первая изуродованная книжонка (составленная по редакторскому RudBellaMesr-S17усмотрению) появилась, я не придала ей никакого значения. Знакомые говорят: сборник теперь раритет. Но мне это – фу! Несмотря на то, что два хороших молодых стихотворения в нём точно есть. Печатают – не печатают… Да меня всегда не печатали. Если и промелькну где-то, смотришь: опять провинилась. Я так радовалась, когда в конце 70-х появился «Метрополь». Не за себя. Что другие могут напечататься. А я уже была. «Только старости недостает. / Остальное уже совершилось». Всё было. Было и прошло. И забылось…». Но уж после «Метрополя» – под полным запретом! Даже имя запрещено к упоминанию. Меня это нисколько не трогало».

RudBellaMesr2-SnnБорис Мессерер, как он сам говорит о себе, – по призванию историк-архивист. Он хранит разные записочки, письма, почтовые карточки самого, казалось бы, обыденного содержания. Например, «Суп на плите. Разогрей и поешь», «Собаку я выгуляла – выгуливать не надо». Когда однажды Борис Асафович копался в этих домашних «архивных залежах», то обнаружил телеграмму: «Боря, я не умею жить без тебя. Белла». Мне представляется, что в этой одной строчке, как в чистейшей воде, отражается вся огромная любовь этих двух необыкновенных, талантливых людей – Беллы и Бориса.

Ругаясь каждый божий день, они вместе прожили 36 лет. Эти годы Борис Мессерер называл «36-летней войной». «Я рассеянный человек, – говорила о себе поэтесса.Житейские затруднения для меня совершенно непреодолимы». Она могла в гастрономе полдня уступать свою очередь, говоря: «Будьте прежде меня…», пока её не спасал муж. И если во время выступления Белла забывала строчку, Борис тотчас же подсказывал. В одном из своих стихотворений она сказала о нём: «О, поводырь моей повадки робкой». 

BellaMesserer2-5

Таким образом, с 1974 года, ярко вспыхнувшие взаимные чувства, помогли Ахмадулиной обрести душевный покой, неожиданно кончились её жизненные метания. Незаурядный художник, ставший ангелом-хранителем великого поэта, помог Белле так сосредоточиться на творчестве, что она уже непрерывно пребывала «с вечностью накоротке».

RudBellaStix-S5

RudBellaMesr-S2nnВыйдя замуж за Мессерера Белла, честно признаемся, немного внимания уделяла своим дочерям. Они оставались с матерью и домработницей. Первая дочь, Анна, окончила Полиграфический институт, работает иллюстратором, оформляет книги. Дочь Елизавета Кулиева, как и её мать, получила образование в Литературном институте. Особой дружбы друг с другом и своей матерью у женщин почему-то никогда не было.

В тот год встречи Мессерер впервые привёз Ахмадулину в Тарусу, в Дом творчества художников. И с тех пор каждое лето они проводили в Тарусе, жили на съёмных дачах.

«Она ходила по всем оврагам, полям, перелескам Оки и писала замечательные стихи, – рассказывает Борис Мессерер. – Стихи, которые можно назвать «цветений очерёдность». Весной она писала о каждом цветочке, как он распускается. И много просто тарусских стихов».

Между прочем, здесь начинается печально известный «101-й километр» от Москвы, сюда в советское время ссылали диссидентов. Этот «101-й километр» не раз появляется и в поэзии Ахмадулиной, хотя на политические темы она стихов не писала. Чутко сознававшая трагедию окружающей действительности, она воспевала «блаженство мира».

В 1979 году Белла Ахмадулина участвовала в создании неподцензурного литературного альманаха «Метрополь». Она не раз высказывалась в поддержку преследуемых советскими властями диссидентов Андрея Сахарова, Льва Копелева, Георгия Владимова и Владимира Войновича. Её заявления в их защиту публиковались в «Нью-Йорк таймс», неоднократно передавались по «Радио Свобода» и «Голосу Америки». Она участвовала во многих мировых поэтических фестивалях, в том числе и в Международном празднике поэзии в Куала-Лумпуре в 1988 году.

В 1987 году по приглашению поэта Иосифа Бродского (24.05.1940-28.01.1996) Белла Ахмадулина приняла участие в вечере поэзии для студентов Амхерст-колледжа (штат Массачусетс, США, 1987 г.). Со вступительным словом выступил сам Иосиф Бродский (перевод с английского языка на русский осуществлял российский поэт, литературовед и переводчик, кандидат филологических наук Виктор Куллэ): «Лучшее, чем обладает каждая нация, это её язык. Лучшее в каждом языке, конечно же, созданная на нём литература. И лучшее в любой литературе — поэзия. Из этого следует, по крайней мере, на мой взгляд, что хороший поэт является сокровищем нации. Тем более, если такой поэт, — женщина. Как это обычно случается с сокровищами, нация имеет склонность беречь их для себя и выставляет напоказ только изредка, во время крайней самонадеянности. Такое время, слава Богу, наступило, кажется, в России, поскольку Белла Ахмадулина, слушать которую вы пришли сегодня вечером, — сокровище русской поэзии. Быть поэтом означает всегда быть соизRudBellaMesrBrodsBarushnkv-Sмеримым со своими предшественниками. Быть женщиной на этом поприще тяжело вдвойне, поскольку вас соотносят в равной степени и с женщинами, и с мужчинами, смотрящими со страниц антологий. Не существует поэзии женской, поэзии чёрной, голубой, южной или какой-либо иной региональной поэзии. Поэзия потешается над прилагательными и не делает скидок — либо это поэзия, либо — нет. Белла Ахмадулина ясно, вполне отчётливо выделяется на фоне своих предшественников и современников, поскольку она не стремится подтасовывать критерии. И если уж говорить о влияниях, насколько можно говорить о влияниях на её поэзию, она более обязана — Борису RudBellaStx-S8Пастернаку, мужчине, нежели любой из женщин в русской поэзии — Марине Цветаевой (08.10.1892-31.08.1941), например, или Анне Ахматовой (29.06.1889-05.03.1966). Она вышла, скажем так, на сцену в конце пятидесятых — это было время, когда некоторые, если не большинство из вас, ещё не появились на свет. И в силу того, что она начинала в пятидесятые годы, исследователи часто причисляют её к поколению Евтушенко и Вознесенского — этих не столь драгоценных камней, но, скорее, катящихся булыжников русской поэзии. Если указанная ассоциация имеет место, то только в силу хронологии. Белла Ахмадулина — поэт гораздо более высокой личностной и стилистической чистоты, нежели большинство её сверкающих, либо непрозрачных современников. И её поэзия публикуется весьма скупо. На настоящий момент у Ахмадулиной только семь поэтических сборников. Её стихотворения отличимы от чьих бы то ни было мгновенно. Вообще её стих размышляет, медитирует, отклоняется от темы; синтаксис — вязкий и гипнотический — в значительной степени продукт её подлинного голоса, который вы RudBella-S7услышите сегодня вечером. Развертывание её стихотворения, как правило, подобно розе, оно центростремительно и явственно отмечено напряжённым женским вниманием к деталям — напряжённым вниманием, которое иначе можно назвать любовью. Чистый результат, тем не менее, не салонная и не камерная музыка; результат — уникальное ахмадулинское смешение частного и риторического — смешение, которое находит отклик в каждой душе. Этим объясняется её популярность — не только в кругу знатоков поэзии, но у широкого русского читателя. Указанные элементы стиля делают Беллу Ахмадулину чрезвычайно трудным для перевода поэтом. То, что вы сегодня услышите, является, следовательно, лишь крупицей её работы, лишь отблеском драгоценности. Перевод — это искусство возможного. Ахмадулина в высшей степени поэт формы, и звук — стенающий, непримиримый, волшебно-гипнотический звук — имеет решающее значение в её работе. Переводчики, конечно же, старались сделать как можно лучше, и они сделали всё, что могли. В её присутствии вам тем не менее следует обострить свой слух и интуицию, поскольку ни один перевод не в состоянии воспроизвести звучание оригинала. Трёхмерное произведение, соответственно, редуцируется в нём до одномерного — но я совершенно уверен, что для вас станет находкой даже это одно измерение. Предлагаемое вам и на английском — вызывает — безусловно, трепет, безусловно, — приковывает внимание. Как бы то ни было, всем вам предстоит замечательный вечер. Вы собрались здесь, чтобы услышать лучшее в русском языке — Беллу Ахмадулину!».

RudBellaMesrAksnv-S6

BellaMessere1-4a

В 1993 году Белла Ахмадулина подписала «Письмо сорока двух», опубликованное в газете «Известия» 5 октября 1993 года. Это было публичное обращение группы известных литераторов к гражданам, правительству и президенту России Борису Ельцину по поводу событий осени 1993 года, в ходе которых произошёл силовой разгон Верховного Совета России с обстрелом здания парламента из танков и гибелью по официальным данным 148 человек.

RudBellaEltsun-S1В этом обращении, в частности, говорится: «Нет ни желания, ни необходимости подробно комментировать то, что случилось в Москве 3 октября. Произошло то, что не могло не произойти из-за наших с вами беспечности и глупости, – фашисты взялись за оружие, пытаясь захватить власть. Слава Богу, армия и правоохранительные органы оказались с народом, не раскололись, не позволили перерасти кровавой авантюре в гибельную гражданскую войну, ну, а если бы вдруг? Нам некого было бы винить, кроме самих себя. Мы «жалостливо» умоляли после августовского путча не «мстить», не «наказывать», не «запрещать», не «закрывать», не «заниматься поисками ведьм». Нам очень хотелось быть добрыми, великодушными, терпимыми. Добрыми… К кому? К убийцам? Терпимыми… К чему? К фашизму?… BellaMesserer1-3aИстория ещё раз предоставила нам шанс сделать широкий шаг к демократии и цивилизованности. Не упустим же такой шанс ещё раз, как это было уже не однажды!».

Авторы призывали президента России запретить «все виды коммунистических и националистических партий, фронтов и объединений», ужесточить законодательство, ввести и широко использовать жёсткие санкции «за пропаганду фашизма, шовинизма, расовой ненависти», закрыть ряд газет и журналов, в частности газеты «День», «Советская Россия», «Литературная Россия», «Правда», а также телепрограмму «600 секунд», приостановить деятельность Советов, признать нелегитимными не только Съезд народных депутатов РФ и Верховный Совет РФ, но и все образованные ими органы (в том числе и Конституционный суд). Писатели потребовали запретить и «разогнать» все незаконные военизированные и вооружённые формирования, действующие на территории страны.

BellaGramfn1«Письмо сорока двух» вызвало раскол в среде представителей творческой интеллигенции, продолжающийся и по сегодняшний день. Однако Белла Ахмадулина не потерялась в этом бурном времени, только слегка дистанцировалась, с головой уйдя в работу.

Интересно суждение поэтессы о пошлости: «Иногда с горечью думаешь, что люди становятся какими-то недоумками. Потому что если пошлость постоянна, то она очень действенна. У меня есть такие строчки: «О пошлость, ты не подлость, ты лишь уют ума». И вот в этом уюте ума, в этой пошлости человек вполне может прижиться».

RudBella-S1bnСплошную и сознательную размытость поэзии Ахмадулиной, сходную с импрессионизмом в живописи, отмечает писатель и литературовед Дмитрий Быков. Он указывает, что усложнённые лабиринтом ассоциативных ходов, трудно запоминающиеся стихи, тем не менее, оставляют даже у искушённого читателя «ощущение цельного и прекрасного образа, бескорыстного, сочетающего достоинство с застенчивостью, знание жизни – с беспомощностью, забитость – с победительностью». «Сквозной темой творчества Ахмадулиной, – утверждает литературовед, – был стыд, который сопровождал её всю жизнь и диктовался во многом той неупорядоченной, слишком бурной жизнью, какую ей приходилось вести. В этой доминантной Bella1-22aтеме сказывался всё тот же недостаток творческой воли, заставлявший её иногда длить стихи дальше положенного предела, вступать в лишние отношения, выпивать с ненужными людьми. Ахмадулина с присущей ей мучительной греховностью и горьким самоосуждением продолжает поэтическую традицию Бориса Пастернака: обоих лирических поэтов и в жизни, и в стихах роднила высокопарность, выспренность, многословие, учтивость, застенчивость; эти качества, удивляя окружающих в обыденности, были человеческими чертами среди бесчеловечности, глотком тепла среди ледяного мира».

Белла Ахмадулина – автор многочисленных эссе – о В. Набокове, А. Ахматовой, М. Цветаевой, Вен. Ерофееве, А. Твардовском, П. Антокольском, В. Высоцком и других крупных творческих личностях, которые, по её словам, «украсили и оправдали своим участием разное время общего времени, незаметно ставшего эпохой».

RudBellaMeserer-S1Белла Ахмадулина

Ахмадулина жила любовью, окружала себя любовью и писала о любви, чем заслужила презрение Анны Ахматовой, назвавшей её творчество «поэзией эрекции». Молодая поэтесса боготворила Ахматову, и хотя хорошо знала об её отзывах, своему кумиру никогда не изменила.

BellaOkudzavaБулат Шалвович Окуджава (9.5.1924-12.6.1997) называл её «братом». До утра она сидела с друзьями в забегаловке, названной Аксёновым «Ахмадуловкой», или в мастерской Мессерера, куда приходили самые одарённые люди. «Свирепей дружбы нет любви на свете», – говорила она и мирила своих мальчиков, когда те чуть не дрались в жарких спорах. А если кто-то попадал в беду, первой летела на помощь. Днём она дружила, а ночью писала. Про восходы и закаты, чувства, мысли и любовь… Поэтому её стихи стали песнями…

«Есть человеческие качества, которые я могла бы отнести к определяющим доброго человека: это – юмор, который всенепременно присутствует в правильно устроенных людях. Я не говорю о юмористах и о вульгарных попытках смешить. Мне вспоминается Булат Окуджава. У него было замечательное чувство юмора. Он был из тех избранников человеческих, которые умеют смеяться над собой. Он, например, рассказывал, как во время выступления от приступа скромности начал с того, что стал публике объяснять, что никакой он не музыкант, и нот он не знает, и на гитаре он играет примитивно, и стихи сейчас как-то не пишутся, и что начал было писать прозу, а она тоже не идет… «Так вот, – заливаясь хохотом, продолжал Булат, – мне вдруг с заднего ряда кто-то кричит: «И зачем ты тогда сюда пришел?». У него был чудесный смех. Многие видели Булата строгим, но он был очень добрым. И он никогда не рассказывал, как помогал людям, потому что полагал, что если ты что-то хорошее сделал, и об этом упомянул, это уже не считается. Булат Окуджава был не только моим ближайшим другом, я обычно говорю, что я была ему не другом, я была ему братом. Ко мне как-то в Грузии подошёл человек и сказал: «Я решился к вам подойти, потому что я двоюродный брат Булата Окуджавы». Я его тут же расцеловала и сказала: «Видите ли, я – родной брат вашего двоюродного брата». Ольга, жена Булата, теперь вдова, потом стала называть меня деверем, братом мужа.

RudBellaBulat-S1

Когда Булату исполнилось 60 лет, готовился его юбилей, а он родился 9 мая, и всю войну прошел рядовым солдатом, не имея никаких наград, и как его Бог спас для нас – RudBellaBulatVoznsn-S3nnнепостижимо. Он ужасно не любил помпезных празднований Дня победы (на фото слева: Белла Ахмадулина, Булат Окуджава (справа от неё) и Андрей Вознесенский). Он говорил о страшных кровопролитиях, и считал, что война – не повод для ликования. Так вот, когда приближался День победы, совпавший с его юбилеем, он пришел ко мне с искренней тревогой, испуганный и спросил с опаской: «Как ты думаешь, мне не могут насильно орден дать?». Я ответила тоже совершенно искренне: «Нет, не бойся, надо, наверно, заполнять какие-нибудь бумаги». Юбиляр опасался напрасно, никому это в голову и не приходило.

Булат Окуджава был моим ближайшим другом. Я не могу смириться с тем, что его нет, и мысленно часто советуюсь. Такая дружба – награда человеку, если он ведет себя прилично. Мне очень не хватает Володи Высоцкого, Жоры Владимова. Но у меня остались Войнович, Аксёнов, которые все чаще здесь. И, конечно, счастливейшая из дружб – с Андреем Битовым. У нас много посвящений друг другу. Одно – там что-то про одиночество – заканчиваетсяRudBellaIskanderBitovAndr-Snn словами: «Беда лишь в том, что всяк из нас – /один/, и я, и Битов. Кстати, Битов, где ты?». Наверное, я так написала, потому что Андрюшка вечно болтается где-то. То в Питер уезжает, то в другие страны. А мне его недостает (на фото справо: Белла Ахмадулина, Андрей Битов (справа от неё) и Фазиль Искандер). Мы неимоверно близки. Родились почти в одно время – в 1937 году, что своеобразно объединяет. Я ношу на цепочке малюсенькое яичко. Его подарили на пасху матушке Битова, когда она была гимназисткой. В апреле справляли мой день рождения, и Андрей предложил что-то вместе написать. Я не разобрала что – гости так гомонили. Но, видимо, что-то хорошее. Я не хотела никого звать. Отмечать-то нечего (грустно). Друзья настояли. Попадёте к нам – теперь я бы сказала – на скромное литературное застолье, специально поговорите с Битовым. У него совершенно пушкинский склад ума. В Пушкине что замечательно? Абсолютно свободный гений… И при этом изумительно стройный и строгий ум. А Андрей во всё это восхитительно врос. Он чудесно мыслит, по-пушкински игриво. И одновременно точно, здраво. И это ненавязчиво и не заунывно. Ибо видали мы умника, с которым рюмку нельзя выпить!

А для того, чтобы порвать с человеком, недостаточно обычного разочарования, потери к нему интереса. Вообще, по моему опыту – довольно долгому – я замечала: совершив дурной поступок, человек первым торопится порвать отношения. Он не прощает вам своего падения…».

BellaVoznesensky+Немного старомодная, она не пользовалась ни интернетом, ни сотовым телефоном, говорила, что живёт в тени старинных садов, в сумерках былого времени. «Женщина-поэт, женщина-образ. Руки за спиной… запрокинутая голова… неповторимый голос… и тысячи стихотворений…».

Белла Ахмадулина и Андрей Вознесенский

Ахмадулина вспоминала: «Мне приходилось в жизни встречаться с такими людьми, чьи имена вошли русскую историю, классику, и не только русскую – вообще в мировую. У меня всегда было очень щепетильное отношение к избранникам моей литературной любви. Это робость другого рода. Это почтительность, отсутствие фамильярности. Я по сию пору бережно храню в душе память о встрече с Владимиром Набоковым, а она произошла незадолго до его смерти, отчего стала мне ещё дороже. Когда мы вопреки положенному сюжету судьбы (я имела в ввиду чисто житейский сюжет; мы оказались в Париже благодаря хлопотам Марины Влади, несмотря на то, что нас никак не могли в те годы выпускать за границу; я не имела в виду глобальное понятие судьбы) в свое время оказались под Рождество в Париже, я совершенно ни на что не рассчитывая написала письмо Набокову, всю ночь писала, никак не полагая, что я его увижу. Тем не менее, нам сразу же позвонила его сестра, сказала, что её брат сразу же заметил моё письмо и приглашает нас к себе. Я любовалась Набоковым, восхищалась им и поражалась, как величие этого человека совпадает с его обликом, образом».

RudBellaDog-SnnЗамечу, что Белла Ахатовна уважительно относилась не только к собакам. Занимательна истории дружбы поэтессы с… вороной: «В отличие от многих людей, которые считают ворон предвестниками зла, я всегда любила этих птиц, замечая их ум и по-моему, присущее им чувство юмора, в особенности, когда они заигрывают с собаками. Такое впечатление, что они смеются, когда пытаются дёрнуть собак за хвост, не больно, а так, в шутку. Долгое время я любила уединяться, чтобы писать стихи, в очень живописном местечке вблизи Петербурга на берегу Финского залива. Вот там я обычно на рассвете ходила кормить чаек, и это хорошо знали вороны, особенно одна. Я её всегда узнавала среди других, для неё всегда приберегала кусочек сыра и отдавала со словами «Вороне как-то Бог послал кусочек сыра». Потом в июле там разразилась ужасная гроза, которая разорила гнездо этой вороны. И сразу после этого несчастья BellaAhmatovaворона стала прилетать за угощением ко мне на балкон. Она к тому времени очень хорошо знала мой голос, и появлялась тут же, как только я крикну: «Ворона, где ты?». А соседний балкон расположен очень близко, и мой муж, художник Борис Мессерер, начал укорять меня, что люди могут решить, что я сошла с ума. Я однажды встретила нашего соседа по балкону и поинтересовалась, не смущает ли его, что я разговариваю с вороной. Он мне ответил, что он – деловой человек, и ему некогда проводить время на балконе, так что ему совершенно всё равно, с кем я там разговариваю. В течение нескольких лет, как только я приезжала, моя ворона это сразу замечала и появлялась. Не знаю, любила ли она меня, может, относилась с усмешкой, но угощение принимала с удовольствием».

RudBella-S1v

И если лауреат Нобелевской премии русско-американский поэт Иосиф Бродский называл Беллу Ахмадулину «Несомненной наследницей лермонтовско-пастернаковской линией русской поэзии», то Евгений Евтушенко говорил: «Не только достойной наследницей Анны Ахматовой и Марины Цветаевой, но и примером гражданского благородства… Уж не знаю, как Бог расположил места, но она будет где-то рядом с Цветаевой и Ахматовой».

Собратья по перу прижизненно безоговорочно признавали её талант и уважительно величали Беллу одним из выдающихся русских поэтов второй половины ХХ столетия. При всей неукротимости характера, бесстрашия по отношению к реалиям жизни, она была чрезвычайно скромным человеком. Отсюда и бессмертные строки стихотворения, в которых напрочь отсутствуют даже малейшие намеки на самовлюблённость и гордыню:

Бог точно знал, кому какая честь.
Мне лишь одна не много и не мало:
Пребуду только тем, что есть,
Пока не буду тем, чего не стало.

В одном из своих интервью Белла Ахмадулина призналась, что с юности ею владела страсть, которая вела, подчиняла, определяла путь – звучащее слово. Один из её сборников так и называется «Звук указующий». Только ему она мечтала служить, – но жизнь предлагала разные сценарии. И она их принимала.

RudBellaVoznsMesr-S3                    Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский и Борис Мессерер

BellaKrasnuPortret74-80Белла Ахатовна Ахмадуллина говорила: «Я бы желала долго жить, но так, не до чрезмерности. Обрести в стихах моих хотя бы одно слово, которое было бы важно для людей – до этого хотела бы дожить». 

RudBella-S9А вот как Б.А. Ахмадулина рассуждает об известности, о славе: «Известность вовсе не обязательный спутник таланта. Очень часто известность – это результат дурного читательского вкуса и рыночных устремлений издателей. Бывает, что таланту сопутствует слава, а может быть, он умирает в безвестности. Ширпотреб всегда более выгоден издателю, чем сложные вещи. Что касается меня, то мои стихи долго находились под запретом. Я никогда ничего не делала, чтобы печататься и тем более, чтобы снискать славу, так все как-то само всегда складывалось. Некоторую рекламу мне сделали советские власти, когда печатали обо мне фельетоны с очень интригующими названиями. Мне с юности была присуща жесткая ирония по отношению к жизни, как бы оборонительная от всего дурного, что соприкасается с тобой. Если всерьез считаться с осведомителем, с клеветником, то на это можно жизнь потратить. Я в тех фельетонах видела даже добрый знак. Те, кто создавал эти фельетоны, создали одновременно мне ту известность, с которой потом не могли совладать. Представьте: никто обо мне ничего не знал, и вдруг какие-то статьи с загадочными заглавиями «Чайльд Гарольд с Тверского бульвара», «Верхом на розовом коне», и читатели заинтересовались. Какая-то причудливая фамилия, кто такая эта Белла Ахмадулина? А потом моя известность никогда мне голову не кружила, просто по моему природному устройству. Разве что она мне создавала своеобразную охрану, потому что подчас без неё мои многие поступки могли бы повлечь более тяжкие последствия.

Что такое глобальность судьбы? Мне пришлось пережить то, что называется клинической смертью. Но я не испытали те ощущения, о которых так часто говорят, рассказывая о клинической смерти. Нет, ничего у меня такого не было. Почти неделю врачи меня спасали, а когда я пришла в себя, то ничего не соображала, ничего не помнила, и, видимо, сильно обидела врачей, потому что, когда я очнулась, ещё в полубессознании моими первыми словами были: «Угодила-таки в подвалы НКВД». Потом я, конечно, очень извинялась. Но все-таки я думаю, нечто потустороннее от этого состояния сохранилось у меня, потому что в этом году я создала огромный и довольно загадочный цикл стихотворений. Мысль об этом осталась, и там есть даже такое заглавие «Отлучка мозга». Сознание возвращается к своему бессознанию и думает, что мозг был вблизи последней черты и некую тайну постиг. Возможно, это было отчасти предуведомлением. Я люблю повторять, как жаль, что свой последний миг ни один певец воспеть не может».RudBellaAksnv-Snn

Кстати, Белла Ахатовна никогда не комментировала своих отношений с первым мужем – с Евгением Евтушенко, а он оставил такие (мерзкие, на мой взгляд, – WRN) строки: «А собственно, кто ты такая, с какою такою судьбой, что падаешь, водку лакая, и всё же гордишься собой?». Явно не достойно ни поэта, ни мужчины.

Однажды Белле Ахмадулиной напрямую задали вопрос: «Читала ли вы воспоминания Евтушенко и дневник Нагибина, по крайней мере, те страницы, которые касались непосредственно вас?». Бросив всё понимающий насмешливый взгляд, она с кокетливой беспечностью произнесла: «Нет, не читала». И, выдохнув облако сигаретного дыма, добавила: «Зато Борис подробно все прочитал, изучил и проклял обоих. У нас по этому поводу даже была ссора. А Женю я при встрече всё-таки спросила: «Зачем ты это сделал?». Он пожал плечами и сказал, что всего лишь хотел рассказать о своей любви. На что я ему ответила: «Ты испортил мне начало жизни и её конец». И Белла весело рассмеялась своей удачной шутке.

В 1960 году Ахмадулина написала пронзительные строки о том, как ей приснилось, будто Евтушенко умер. Вот фрагмент из стихотворения «Сон»:

О грешной славе рассуждайте сами,
А я ленюсь, я молча посижу.
Но чтоб вовек не согласиться с вами,

RudBella-S17Что сделать мне? Я сон вам расскажу.
Зачем он был так грозно вероятен?
Тому назад лет пять уже иль шесть
Приснилось мне, что входит мой приятель

И говорит: – Страшись. Дурная весть.
– О нём? – О нём. – И дик, и слабоумен
стал разум. Сердце прервалось во мне.
Вошедший строго возвестил: – Он умер.

А ты держись. Иди к его жене. –
Глаза жены серебряного цвета:
Зрачок ума и сумрак голубой.
Во славу знаменитого поэта

Мой смертный крик вознёсся над землёй.
Домашние сбежались. Ночь крепчала.
Мелькнул сквозняк и погубил свечу.
Мой сон прошёл, а я ещё кричала.

Проходит жизнь, а я ещё кричу.
О, пусть моим необратимым прахом
Приснюсь себе иль стану наяву –
Не дай мне Бог моих друзей оплакать!

Всё остальное я переживу.
Что мне до тех, кто правы и сердиты?
Он жив – и только. Нет за ним вины.
Я воспою его. А вы судите.
Вам по ночам другие снятся сны.

Кстати, в ноябре 2016 года Евгений Александрович попросил своего давнего приятеля, журналиста из газеты «Комсомольская правда» Александра Гамова, найти это стихотворение Беллы Ахатовны и снова почитать его…

RudBella-S1pБелла Ахмадулина не любила, когда её называли «поэтессой», она, действительно, великий русский поэт, лучший поэт второй половины ХХ века. Её талант высоко ценили даже такие непримиримые соперники-поэты, как Евгений Евтушенко и лауреат Нобелевской премии Иосиф Бродский. Она всегда была не только великим поэтом, но и человеком с чёткой и ясной гражданской позицией. Белла Ахмадулина в своих поступках руководствовалась раз и навсегда принятыми ею принципами поведения, не изменяла им, проявляя при этом подлинное бесстрашие. Так было, когда она участвовала в создании неподцензурного литературного альманаха «Метрополь», а также когда она не раз высказывалась в поддержку А. Сахарова, Л. Копелёва, Г. Владимова, В. Войновича. Посещение ею опального А. Сахарова в Горьком Евтушенко расценил как благородный и бесстрашный поступок: «Я на всю жизнь запомнил, как она в начале 80-х годов в огромной шляпе и с такими же хризантемами примчалаь в Горький к Сахарову. Она этим букетом буквально раздвинула кагэбистов и прошла к Андрею Дмитриевичу».

RudBellaMesrAksVoinvich-S3nnА вот что говорит об Ахмадулиной, с которой он дружил всю её творческую жизнь, писатель Владимир Николаевич Войнович (родился 26 сентября 1932 года): «Белла всё-таки как раз и была модернистом. Её стихи совершенно не похожи ни на кого. Но, вы знаете, в ней буквально всё сочеталось – и талантлива, и красавица, и манера исполнения такая необычная, голос. Голос! К тому же была очень умна и проницательна. Поэтому так привлекала внимание. Вы представьте – выходит на сцену красивая женщина и завораживает публику звучанием своего голоса. И потом уже люди вникали в содержание… Она была человеком добрым, и добрым особенно к друзьям, помните эту строчку: «Терять их страшно, Бог не приведи!» Трепетно относилась, но в то же время требовательно. Не терпела никакой фальши. Фальшь её просто коробила… Сама-то она была очень иронична (на фото: (слева направо) Борис Мессерер, Василий Аксёнов, Белла Ахмадулина и Владимир Войнович).

RudAhmadRyazMessrer20.4.09-Sn

(Слева направо: режиссёр, писатель, поэт Эльдар Рязанов,
главный редактор интернет-журнала
Worldrusnews.ru/Мировые и российские новости
Лев Рудский и художник, скульптор Борис Мессерер)

BellaMesserer1-8А ещё она озорная была. Однажды меня подбила на хулиганство. У неё в гостях был внук Леонида Андреева, мы поздно засиделись, а потом этот внук должен был ехать в гости к американскому послу. Мы вышли провожать его на такси. А Белла мне говорит: «Володь, а у тебя же машина есть…». Ну, что за машина? У меня был «Запорожец» («горбатый»). Зима… Я говорю: «Да он не заведётся». Белла подталкивает. И, к моему удивлению, завёлся. Подъезжаем к резиденции посла. Внук говорит: «Вы здесь меня высадите, у ворот». А Белла тут же: «Да зачем здесь. Володь, довези до подъезда!». А в воротах милиционер стоял, это же территория иностранного государства. Тем более, враждебного. Белла сказала – въехал. Вышел служитель какой-то – очень удивился: на их территории машины такого класса не появлялись Bella1-23aникогда. А наш милиционер стоит в створе ворот и свистит в свисток. Развернуться там негде, я задом выезжаю. Милиционер продолжает свистеть Останавливаюсь около него, он мне говорит: «Кто вам разрешил сюда въезжать?». Думаю, что ему сказать, а в это время в Москву (это был примерно 1980 год WRN) приезжала некая Анджела Дэвис – чёрная женщина, член ЦК Коммунистической партии Америки. «А вы знаете, кого я привёз?» – спрашиваю у милиционера, а он не слушает: «Меня это не интересует. Кто вам разрешил сюда въезжать?». Я перебил его: «Я привёз сюда члена ЦК Компартии Америки. Запишите мой номер и до свидания». Включил скорость и уехал.

Но она могла быть и очень резкой. В Грузии на каком-то банкете её пытались заставить выпить за Сталина, так она дала туфлей по морде тому, кто с ней приставал с этим. Сняла и дала».

RudBellaMesrZertl-Snni

RudBellaMesrZertli-SЕё друзья вспоминали, как Белла Ахмадулина умела дружить, как умела любить, как совмещала несовместимое. Среди тех, с кем Ахмадулина и Мессерер были особенно дружны, – непревзойдённый скульптор и художник Зураб Церетели, создавший несколько произведений, посвящённых Белле (один из них – горельеф, около которого супруги сфотографировались), кинорежиссёр Эльдар Рязанов, поэт Андрей Вознесенский и некоторые другие.

Своеобразно отношение Ахмадулиной к политике, первым демократам и прочим. «Я обожала Галину Васильевну Старовойтову, – говорит Белла Ахатовна, – испытывала к ней огромную нежность. Чудный человек. Такая женщина-рыцарь. И у меня определённо было тяжёлое предчувствие. Последний раз мы виделись на государственном приёме в Георгиевском зале Кремля. Потом в «Посвящении вослед» я написала: «А надо бы вскричать: — Святой Георгий / (он там витал), оборони её… RudBellaRyaznv-SnnВ самом деле, следовало сказать: «Бросьте политику. Всё это пустое». Не сказала. И вот как оно кончилось. С уважением отношусь к Чубайсу. Он очень помогал Булату Окуджаве. Ещё Чубайс пишет мне ко всяким праздникам. Только я не могу ему ответить. Адреса не знаю (на фото: Белла Ахмадулина и Эльдар Рязанов), а он почему-то знает. И ещё от Миронова приходят поздравления. Но того я не знаю, а Чубайса знаю. На мой взгляд, симпатичный человек. Можно восхищаться поэтом. А политиками Гайдаром, Собчаком, Афанасьевым, по-моему, всерьёз восхищаться нельзя. Спросите у зверя: он восхищается охотником? Нет. Ибо всегда так или иначе жертва. Но в целом мы с Борей очень хорошо относились к Борису Николаевичу Ельцину. И к Горбачеву тоже хорошо. Когда в начале 2000 года вам предложили участвовать в предвыборной кампании Путина, я тогда отказались, произнеся: «Я не знаю, кто это». А сейчас – я вглядываюсь. Говорю не про какие-то тонкости образа, которые имеют меньшее значение. Для меня важно, как деятельность этого президента скажется на положении людей. Для меня лично важно. Поэтому отношусь с пристальным вниманием». 

Ахмадулина и МессерерВ последние годы Белла Ахмадулина жила вместе с мужем в Переделкино. По словам писателя Владимира Войновича, Ахмадулина в те годы страдала от тяжкой болезни: «Она очень мало писала в последнее время, так как почти ничего не видела, практически жила на ощупь. Но, несмотря на очень тяжёлый недуг, никогда не жаловалась, всегда была приветлива». В конце октября 2010 года Белла Ахатовна была госпитализирована в больницу имени Боткина, где хирурги приняли решение об операции. По прогнозам медиков, всё прошло хорошо, состояние поэтессы улучшилось. Несколько дней она пролежала в реанимации, затем в обычном отделении. Беллу Ахмадулину выписали из клиники, но, к сожалению, её организм не выдержал и через четыре дня после выписки из больницы она скончалась. Прощание с Беллой Ахмадулиной состоялось 3 декабря 2010 года. На отпевании в храме святых Косьмы и Дамиана присутствовали только её родные и близкие. Прощание с ней вообще было на редкость тихим. За час до официального прощания – в 11 часов – в Центральном Доме литераторов начали собираться те, кого Ахмадулина называла «своими досточтимыми читателями». И, несмотря на то, что в зале и фойе находились сотни людей, стояла тишина. Казалось, все боялись лишних слов. Белла Ахмадулина была похоронена на Новодевичьем кладбище. На похоронах присутствовали лишь самые близкие ей люди. Было холодно и безмолвно, не было пафоса и торжественных речей. В записях остался её голос. В книгах – стихи.

RudBella-S1nnBellaBlack1-14Итак, повторим. Впервые произведения Беллы Ахмадулиной увидели свет в 1954 году. Затем была учёба в Литературном институте имени А.М. Горького, который поэтесса окончила в 1960 году. С тех пор одна за другой вышли её поэтические книги: «Струна» (1962 г.), «Озноб» (Франкфурт-на Майне, 1968 г.), «Уроки музыки» (1969 г.), «Стихи» (1975 г.), «Свеча» (1977 г.), «Сны о Грузии» (1977 г., 1979 г.), «Метель» (1977 г.), альманах «Метрополь» («Много собак и собака», 1980 г.), «Тайна» (1983 г.), «Сад» (1987 г.), «Стихотворения» (1988 г.), «Избранное» (1988 г.), «Стихи» (1988 г.), «Побережье» (1991 г.), «Ларец и ключ» (1994 г.), «Шум тишины» (Иерусалим, 1995 г.), «Гряда камней» (1995 г.), «Самые мои стихи» (1995 г.), «Звук указующий» (1995 г.), «Однажды в декабре» (1996 г.), «Созерцание стеклянного шарика» (1997 г.), «Собрание сочинений в трех томах» (1997 г.), «Миг бытия» (1997 г.), «Нечаяние» (стихи-дневник, 1996-1999 гг.), «Возле ёлки» (1999 г.), «Друзей моих прекрасные черты» (2000 г.), «Стихотворения. Эссе» (2000 г.), «Зеркало. ХХ век» (стихи, поэмы, переводы, рассказы, эссе, выступления, 2000 г.).

Сюрреалистический рассказ Ахмадулиной «Много собак и собака» вошёл в неофициальный альманах «Метрополь» (1979 г.). К этому времени она по праву считалась одним из наиболее ярких поэтов, начинавших свой творческий путь во время «оттепели». Вместе с А. Вознесенским, Е. Евтушенко и Р. Рождественским её называли «поэтом эстрады», обозначая таким образом не столько поэтический строй, сколько способ общения с читателем. Вообще же стихам Ахмадулиной никогда не была присуща публицистичность. Она не раз говорила о том, что без восторга вспоминает времена массового интереса к поэзии, из-за которого в поэтах воспитывалось желание угождать неприхотливым вкусам.

На протяжении более чем 40-летнего творческого пути Б. Ахмадулина много сделала для сближения литератур разных народов. Ее переводы классических и современных поэтов народов бывшего Советского Союза (с грузинского, армянского, абхазского, кабардино-балкарского и других языков), а также европейских и американских поэтов (с английского, французского, итальянского, польского, чешского, сербскохорватского языков) получили заслуженно высокую оценку. Творчество самой Б. Ахмадулиной хорошо известно в мире. Её поэтические произведения переведены на многие языки, в том числе английский («Fever and Other New Poems», Нью-Йорк, 1969 г.; «The Garden», Нью-Йорк, 1990 г.), немецкий («Musikstunden», Берлин, 1974 г.; «Das Gerausch des Verlusts», Лейпциг, 1995 г.), итальянский («Tenerezza», Парма, 1971 г.; «Poesie scelte», Рим, 1993 г.; «Poesie», Милан, Spiralli, 1998 г.), французский, сербскохорватский, чешский, словацкий, польский, иврит, болгарский, датский, латышский, эстонский, грузинский, молдавский, армянский, румынский, курдский, арабский, японский.

RudBellaVoznesZena-S3nn                          Белла Ахмадулина, Андрей Вознесенский и его жена Зоя Богуславская

Награды и премии Б.А. Ахмадулиной: ордена «За заслуги перед Отечеством» II и III степеней; орден Дружбы народов; она – лауреат Государственной премии СССР, Премии президента РФ и Государственной премии РФ в области литературы и искусства; лауреат премий имени Булата Окуджавы, фонда «Знамя», журнала «Дружба народов», «Триумф», фонда А. Тепфера, лауреат «Брианца» и «Носсиде» (Италия). Белла Ахатовна была членом Союза писателей РФ, участвовала в работе Русского ПЕН-центра под председательством Андрея Битова, в котором занимала должность вице-президента совместно с Андреем Вознесенским. Также поэтесса являлась членом Общественного комитета при Музее имени А.С. Пушкина, почётным членом Российской академии художеств, почётным членом Американской академии по литературе и искусству.

RudBella-S329 ноября 2014 года, в четвёртую годовщину смерти поэта Беллы Ахатовны Ахмадулиной, на её могиле на Новодевичьем кладбище в Москве открыли памятник. Автор монумента – муж Ахмадулиной – театральный художник, скульптор, народный художник России, академик Борис Асафович Мессерер – изобразил супругу в полный рост и в весьма узнаваемой позе. Бронзовая фигура, словно стрела или обелиск, устремлённый к небу. Руки заведены за спину, голова поднята вверх. Под ногами – гранитные плиты, привезённые из Карелии. Под памятником нанесена надпись с годами жизни (1937-2010).

Это – не первая скульптурная работа известного мастера театрально-декорационного искусства. Памятник в значительной степени стал данью его любви и благодарности самому дорогому по жизни человеку – жене, другу, соратнику по творчеству, единомышленнику. Во многом этой душевной близостью объясняется естественность, узнаваемость и вдохновенность скульптурного облика Беллы Ахмадулиной. Одновременно скульптору удалось выразить в монументе и наше общее поклонение перед поэтическим гением уникальной многогранной творческой личности – яркой звезды литературы второй половины ХХ – начала ХХI веков. А сама Белла Ахатовна писала о Борисе Мессерере так: «Любовь мужа охраняет меня всю жизнь». И это действительно так.

Б.А. Мессерер, выступая на открытии памятника, сказал: «Может, кто-то возразит: не надо было делать фигуру, а следовало придумать что-то абстрактное, некий символ. Но я вижу Беллу такой, в полный рост, натянутой, как струна, и вдохновенно читающей стихи. И, наверное, не ошибаюсь. Я слишком её хорошо знал».

На церемонию открытия пришли дочери Беллы Ахатовны – Елизавета и Анна, друзья и поклонники. Приехала из Италии её давняя подруга Лора Гуэрра. Актёры Валерий Гаркалин и Ольга Прокофьева читали стихи.

А после этого все присутствовавшие направились на вечер памяти поэтессы в ГМИИ имени А.С. Пушкина. На нём выступили писатели, актёры, режиссёры, искусствоведы, журналисты, в том числе М. Хуциев, С. Соловьёв, М. Швыдкой, А. Битов, Е. Попов. Е. Рейн, Ю. Рост, Д. Козловский, В. Гаркалин.

RudBella-S2nnНа вечере Беллу Ахмадулину вспоминали как замечательную хозяйку, добрейшего человека и грандиозный литературный талант, создавший свой собственный язык. «Женщина-загадка, существо неземное и ангелоподобное», – лишь малая часть эпитетов, сказанных в её адрес. Стихи Ахмадулиной сравнивали с очаровательной музыкой и божьей правотой, которая поэтам-мужчинам не доступна. (На фото: пальто поэту Белле Ахмадулиной подаёт президент Российской Академии художеств Зураб Церетели).

«Мы знали её, читали, не всегда понимали, но старались понять», – от имени многих мужчин признался Михаил Швыдкой. Эту мысль развил писатель Андрей Битов, сказавший, что воспринимает стихи Ахмадулиной с трудом: «Я не верю, что все, кто слышал её стихи, понимал, о чём она написалаОна брала не столько стихами, сколько своей необыкновенной внешностью и своим хрустальным голосом. Зрители ею восхищались, любовались. Особенно мужчины. От неё невозможно было глаз оторвать. Мы с ней однажды по пьянке друг другу поклялись умереть в один день. Такой у неё был великий женский магнетизм – огромный дар и соблазн».

RudBellaMesr-S1Эти и другие подобные признания с мудрой улыбкой слушал муж поэтессы Борис Мессерер – именно тот, кто, по мнению многих, согрел Беллу теплом своего сердца и сделал её счастливой.

Пока Белла Ахатовна была жива, интервью давала только она. О творчестве, друзьях-шестидесятниках, своем времени, – но никогда о личной жизни. После её кончины Борис Асафович допустил журналистов в их с Беллой святая святых. Он объясняет, что, в отличие от других мужчин, любил в ней прежде всего женщину, а не поэта, хотя собрал и систематизировал всё её творческое наследие. Что они были на удивление близки в эстетических оценках, хотя и разнились характерами. Что дарил жене дорогие наряды, шляпы и украшения, создавая художественный образ гениальной поэтессы. Что в дружеских застольях ему пришлось научиться контролировать собственные дозы спиртного, дабы вовремя остановить жену – сама она этого не умела.

Много и охотно рассказывает овдовевший художник. Кому-то даже кажется, что настал его звёздный час, – благодаря Ахмадулиной он обрёл-таки широкую известность, а Белла с ним была несчастна. Вот и с дочерьми жены он не общался и не общается – зачем ему чужие дети? Да и мало ли какие соображения могут омрачить отношения наследников по прямой? Между тем Анна и Елизавета отзываются о Борисе Асафовиче с теплотой и благодарностью. Обе пошли по изобразительной части и даже шутят, что способности унаследовали от отчима.

Ещё в молодости Ахмадулина вывела для себя истину: за все грехи человек непременно будет наказан, а для творческого человека кара страшна особенно – его оставит дар Божий. Белла RudBellaKrest-S1Ахатовна говорила: «Утешением человеку может быть чистая и ясная вера в Бога. Я не церковный человек, не принадлежу к прихожанам, но без веры в Господа не понимаю жизни. Кстати, крестили меня уже в возрасте, в грузинском храме Свети-Цховели. Мою крестную, которую зовут Манана, я очень люблю». Её назвали Беллой, уменьшительно-ласкательной формой имени Изабелла. В святцах этого имени нет. Поэтому Ахмадулина была крещена с именем Анна.

По этому поводу Ахмадулина как-то сказала: «Какой праздник для меня главный – Новый год или Рождество? В конце года и в начале нового я праздную трижды. Сперва – католическое Рождество. У меня уже стоит ёлка. Потом – Новый год. И наконец – православное Рождество, 7 января, по русскому, по старому. Конечно, Рождество главнее. Это очень утешающий и ободряющий праздник».

Борис Асафович, как ведущий вечера, чаще других брал в руки микрофон и вспоминал разные жизненные истории. Он рассказал, что много лет их с Беллой связывала большая дружба с итальянским драматургом, поэтом, художником, кинорежиссёром Тонино Гуэрра (16.3.192021.3.2012) (он был удостоен многочисленных наград Италии Большого креста и звания Великого офицера ордена «За заслуги перед Итальянской Республикой», России орденов Дружбы и Почёта; Гуэрра –  Зарубежный почётный член Российской Академии художеств и т.д.). Белла Ахмадулина переводила его стихи. Из-за этого иногда возникало недоразумение. Гуэрра RudBellaGuerra-S2писал небольшие стихотворения, а в переводе Беллы они становились раз в пять больше. И тогда темпераментный Гуэрра возмущался: «Это не моё!». Но, к счастью, всегда рядом была его жена Лора (в девичестве Элеонора Крейндлина, в замужестве Яблочкина родилась примерно в 1940 году), подруга Беллы, которая говорила мужу: «Дорогой, по-русски иначе не скажешь. Если коротко, то будет непонятно». И Гуэрра соглашался (на фото: Лора и Тонино Гуэрра).

Борис Мессерер вспомнил случай, едва не закончившийся трагично: «В один из последних мартовских дней 1996 года вечером позвонила взволнованная Ольга Окуджава и сказала, что Булата увезли в реанимацию больницы Склифосовского с подозрением на инфаркт. Ранним утром мы с Беллой помчались в больницу. В цветочном магазине стояли растерянные. Нам казалось, что покупать букет неправильно, поскольку в реанимацию с цветами просто не пускают. Ограничились покупкой одной розы… Врачи узнали Беллу, и нас пустили в реанимационную палату. Нам удалось поговорить – спокойно и обстоятельно, как редко удавалось прежде. Врачи просили особенно не задерживаться, и мы, несколько успокоенные, вскоре ушли. Домой возвращаться не хотелось. Белла гулять просто не умела, поэтому решили пойти в наш «клуб», ресторан Дома кино. Он, оказалось, ещё закрыт. Тогда, не долго думая, пошли в расположенный неподалеку восточный ресторан «Кабанчик». Я сказал: «Если мы сейчас закажем водки, нас могут неправильно понять. Будем пить чай». Белла ничего не ответила, только посмотрела на меня задумчиво. Нам принесли чаю, и мы стали его пить молча. Белла была особенно прекрасна в тот день – в огромной роскошной шляпе из соломки, украшенной множеством цветов, искусно сделанных из какого-то прозрачного материала. Лицо прикрывала прозрачная вуаль с мушками. Она достала сигаретку и щелкнула зажигалкой. В ту же секунду вуаль вспыхнула, огонь перекинулся на шляпу и взметнулся вверх. Я вскочил, сорвал шляпу и, бросив её на пол, растоптал остатки пожара. Шляпа была полностью испорчена. Белла сидела не шелохнувшись, ни один мускул не дрогнул на её лице. Официанты в растерянности окружили нас. А Белла в этот момент произнесла: «Видишь, как скверно получилось. Всё-таки нельзя нарушать традиции». После этого я с чистой совестью распорядился принести триста граммов водки. В нашей жизни трагическое и смешное часто переплетаются друг с другом. Однажды перед её выступлением в Екатеринбурге по городу расклеили афиши следующего содержания: «ПоЕт Белла Ахмадулина» – с буквой «е» вместо «э» в первом слове. Когда она начала читать стихи, из зала поднялся какой-то парень и спросил: Белла, а петь-то когда будешь?».

Ещё одним событием на той дружеской встрече стала презентация только что вышедшей из печати двухтомной книги-альбома «Театр Бориса Мессерера».

RudBella-S1oНапомним, Белла Ахмадулина скончалась 29 ноября 2010 года. Она умерла после продолжительной болезни на руках у своего мужа Б.А. Мессерера в машине «скорой помощи». По словам Бориса Асафовича, смерть наступила от сердечно-сосудистого криза.

Нельзя не отметить и то, что в городе Таруса Калужской области, где любила отдыхать Ахмадулина, 16 сентября 2013 года был открыт памятник поэтессе, также авторства её мужа Бориса Мессерера. Тонкая, как струна, вся устремлённая ввысь, откинутые за спину руки (так она читала стихи со сцены), и, если посмотреть сбоку, руки кажутся крыльями. Это словно полёт, порыв, попытка вырваться из плена тела.

Êîíöåðò "Ìàéÿ Ïëèñåöêàÿ è Ðîäèîí Ùåäðèí 50 ëåò âìåñòå"«Это поразительно, что Мессереру удалось воплотить не материальный облик, а самое главное – душу Беллы. Я счастлив, что ещё живу и могу увидеть это изумляющее чудо», – сказал тогда на открытии старейший скульптор России Николай Никогосян.

Белла Ахмадулина, Майя Плисецкая
и Борис Мессерер

Сам Борис Мессерер признался: «Вертикальный строгий силуэт, то, как представляю Беллу, это свеча горящая. Белла писала о свече, она как свеча была, худенькая, стройная и посвящённая возвышенному моменту. У него возвышенный образ. Она мне всегда казалась свечой горящей».

Этот памятник, как замечали многие выступавшие, «признание в великой любви», «зримая легенда поэзии».

BellaMessererGrob«После ухода Беллы Борис стал таким неприкаянным, что мы испугались за него и решили, что идея памятника может в какой-то степени стать ему спасением от одиночества», – говорит Ольга Серебреникова. Она и её супруг Михаил Добриян, директор Тарусского подразделения Института космических исследований, близкие друзья семьи Ахмадулиной – Мессерера, стали главными подвижниками, благодаря которым идея воплотилась в жизнь.

BellaTsvetaevaTarusaMessererМессерер сначала сомневался, ведь он – театральный художник, в скульптуре никогда не работал. Правда, экспозицию другого памятника – Марине Цветаевой – разрабатывал пять лет назад именно он, и Белла тогда его вдохновляла. Могла ли она, весьма равнодушная к славе, представить, что ей самой предстоит встать почти рядом со своим кумиром на том же крутом берегу Оки? Более живописного места для этой спонтанно возникающей литературной аллеи природа, если бы и захотела, создать бы не смогла. Чуть дальше на этой же набережной стоит памятник писателю Константину Паустовскому.

Дивная русская красота и древность (впервые Таруса упоминается в летописях 1246 года!) влекли сюда столько великих, что всех имён и не перечислишь: Цветаева, Поленов, Паустовский, Рихтер, Заболоцкий, Борисов-Мусатов, Тарковский. Здесь родилось столько бессмертных строк и полотен, что исчезнуть такая концентрация поэтического, писательского, живописного, музыкального духа, ну, никак не может – атмосфера в Тарусе особенная.

А в идиллическом городке русских интеллигентов, как называют Тарусу, Белла писала не только идиллические стихи.

«Лучший её цикл, я считаю, это «101-й километр», – говорит писатель Евгений Попов. – Создан был здесь, в Тарусе. Не было бы счастья, да несчастье помогло. После разгромов всех начала 80-х, она переехала сюда и стала писать новые стихи. Изысканная Ахмадулина, кружевная вязь и некрасовские строки. Так что я этот цикл люблю, и Тарусу с её помощью полюбил».

RudBellaTarusa-S1В соответствии с замыслом автора памятник Белле Ахмадулиной установлен на видовой площадке Тарусского городского сада на высоком берегу Оки. Это придаёт впечатление величественности, позволяет эффектно обозревать монумент с разных видовых точек, зрительно организует окружающее пространство. Динамичность позы, весьма характерной для поэтессы и узнаваемой, сообщают скульптуре внутреннюю энергетику. Здесь найден художественный масштаб, позволяющий сочетать интимное человеческое восприятие вблизи памятника с ощущением монументальности образа со стороны. При абсолютной индивидуальности пластического решения фигуры Беллы Ахмадулиной этот памятник стилистически корреспондирует с монументом М.И. Цветаевой. Кроме того, такая близость подчёркивает преемственность литературной традиции, которая явно просматривается в стихотворном наследии этих двух корифеев русской поэзии.

Когда стало спадать полотнище, покрывавшее памятник, и зазвучал голос Беллы, председатель Союза писателей Москвы Евгений Сидоров сказал то, о чем, думали, наверное, многие из сотен собравшихся (приехали почитатели таланта поэта из Москвы, Санкт-Петербурга, Казани и, конечно, из разных концов Калужской области): «Настоящее искусство бессмертно, сегодня Белла вернулась».

Памятник Б.А. Ахмадулиной художник и скульптор Б.А. Мессерер передал в дар городу Таруса.

Кстати, на открытии был и такой волнующий момент: на импровизированную сцену вышли молодожёны, приурочившие к этому дню свою свадьбу. Это, наверное, отныне станет доброй традицией.

И после ухода Беллы Борис Мессерер живёт в Тарусе каждое лето. Считает себя местным старожилом, но своего дома у него нет. Так же, как и с Беллой, снимает дачи. Провинциальный городок Таруса по праву становится уникальным не только всероссийским, но и международным музеем поэзии и искусства.

«Безмерно горько и безвыходно печально…» – так сказала Белла Ахмадулина об уходе Андрея Вознесенского. Теперь об уходе Беллы говорят её друзья.RudBellaEvtush-S2

Евгений Евтушенко: «Что я могу сказать… я совершенно ошеломлён, подавлен, и только то, что сам я нахожусь в предоперационном состоянии, мне не позволяет немедленно лететь в Москву (из США – WRN). Россия потеряла в лице Беллы ещё одного великого поэта, достойного наследника Ахматовой и Цветаевой. Белла была примером преданности не только поэзии, но и примером гражданского благородства. Она всегда бесстрашно выступала за тех, кто попадал в беду. В будущем молодые поэты должны понять, что поэтическое профессиональное мастерство, если они хотят быть самостоятельными большими поэтами, голосами в России, должно быть неотделимо и от гражданской совести».

Поэт откликнулся на горестную весть стихотворением «Неужто больше не будет Беллы?», которое было опубликовано в газете «Новые известия».

Heужто больше не будет Беллы,
высокопарности нараспев,
а лишь плебейские децибелы,
соревнования на раздев?

Как Белла нервно ломала пальцы
и как рыдала, совсем юна,
когда тогдашние неандертальцы
топтали гения, как спьяна.

RudBella-S1anНа стольких собраниях постоянных
роман, не читая, клеймили они,
изобретали слова: «пастернакипь»
и «Доктор Мертваго» в те стыдные дни.

С поэтом столкнувшись в лесу на тропинке,
она двух слов связать не смогла,
но в робости этой ребячьей запинки,
наверно, сокрытая мудрость была.

Но смелость свою собрала наудачу
и, в общем, Ахматову напролом
она пригласила на мужнину дачу,
да только, к несчастью, была за рулём.

Ахматовой было не надо к ней ездить.
Мотор зачихал, и она поняла –
из разных плеяд не составить созвездья.
Поездка небогоугодна была.

Но в Белле нам слышались Анна, Марина,
и Пушкин, конечно, и Пастернак,
всё было старинно, чуть-чуть стеаринно:
само по себе получалось всё так.

Как женщина, может, была и капризна.
Скажите, – а кто не капризен из нас?
Но было в ней чудо слиянья лиризма
с гражданской совестью – не напоказ.

Какую я чувствую, Боже, пропажу –
как после елабужского гвоздя.
Незнанья истории я не уважу…
Ну, – кто раздвигал хризантемами стражу,
так царственно к Сахарову входя?!

Ахмадулина была единственным человеком, который приехал в Горький к Андрею Дмитриевичу, когда он был ссылке, и она приехала с огромным букетом хризантем и просто раздвинула букетом людей, которые не пропускали к нему никого ни под каким видом. Её остановить они не осмелились, так на них подействовала она».

Здесь уместно будет привести стихотворение Евгения Евтушенко, посвящённое памяти русской поэтессы Марины Цветаевой (08.10.1892-31.08.1941).

ЕЛАБУЖСКИЙ ГВОЗДЬ (1967 г.)

Помнишь, гераневая Елабуга,
ту городскую, что вечность назад
долго курила, курила, как плакала,
твой разъедающий самосад?

RudTsvetaevaMarina-S1Бога просила молитвенно, ранено,
чтобы ей дали белье постирать.
Вы мне позвольте, Марина Ивановна,
там, где вы жили, чуть-чуть постоять.

Бабка открыла калитку зыбучую:
«Пытка под старость – незнамо за что.
Ходют и ходют – ну прямо замучили.
Дом бы продать, да не купит никто».

Помню – была она строгая, крупная.
Не подходила ей стирка белья.
Не получалось у ней с самокрутками.
Я их крутила. Верёвку – не я.

Сирые сени. Слепые. Те самые,
где оказалась пенька хороша,
где напослед леденяющею Камою
губы смочить привелось из ковша.

Гвоздь, а не крюк.
Он гранёный, увесистый –
для хомутов, для рыбацких снастей.
Слишком здесь низко,
чтоб взять и повеситься.
Вот удавиться – оно попростей.

Ну, а старуха, что выжила впроголодь,
мне говорит, словно важный я гость:
«Как мне с гвоздём-то?
Все смотрят и трогают.
Может, возьмёте себе этот гвоздь?».

Бабушка, я вас прошу как о милости, –
только не спрашивайте опять:
«А отчего она самоубилась-то?
Вы ведь учёный. Вам легче понять».

Бабушка, страшно мне в сенцах и комнате.
Мне бы поплакать на вашем плече.
Есть лишь убийства на свете, запомните.
Самоубийств не бывает вообще.

Михаил Жванецкий: «Я потрясён! Я слишком любил её… Это так угнетающе действует… Умер великий поэт. И так неожиданно. Никто не знал, и я ничего не знал об её болезни. Я знал, что у неё были проблемы со зрением, не более того. Настолько всё пустеет. Словно едешь по дороге, и исчезают указатели, верстовые столбы. Куда и с кем? Ни с кем и — в никуда. Для меня таким ориентиром был Окуджава. И Володя Высоцкий, но меньше, чем Окуджава. И Вознесенский. Теперь вот Белла. Она — такой человек: если она подпишет, и я подписывал, если она выступает, и я выступал. Знал, что тогда это будет точно, по совести. Она говорила стихами и пела стихами. Точно, как птица. Из её горла лилась стихотворная речь. Простую фразу: «Миша, посиди со мной» я воспринимал из её уст, как стихи. Она – совершенно поэтичная женщина. И великий подвиг её мужа Бориса Мессерера, который опекал и поддерживал её. Как и в случае с Андреем Вознесенским и Зоей Богуславской – на первый план выходят люди, которые рядом… Белла жила стихами, создавала их внутри себя. Она была стеснительной, женственной, застенчивой. Вот идеал того, какой должна быть поэзия… Я её смерть воспринимаю так: не стало её — не стало и самой поэзии… Очень сложно говорить – не стало. Это неправда, конечно. Не стало Беллы Ахмадулиной. Абсолютно неправда. Наоборот, она теперь только установилась. Она теперь взошла. Она теперь заняла своё место… Мы виделись в Одессе в позапрошлом году. Вы знаете, она уже плохо видела. И рядом был Боря Мессерер. И он её брал за руку. Мы там сидели за столом, летом, у неё был концерт. Ну, на концерте не было видно, что она плохо видит, потому что она читала наизусть свои стихи. Он брал за руку, отводил, приводил, сказал ей: «Вот это Миша». Я говорю о чисто личных впечатлениях, потому что, может быть, это самое интересное. И она вдруг, сидя за столом, сказала: «А ты знаешь, Миша, что я читала сегодня? Я читала там новые стихи. Ты их ещё не слышал». И стала мне в ухо читать эти стихи – просто в ухо. И вы себе представляете, когда мало того, что прекрасные стихи, главное, что читает сам автор и прекрасная женщина, и великий поэт? Тяжело это всё. Слишком это близкий мне человек… »

RudBella2005-SПрезидент Музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, академик Ирина Антонова об открытии памятника Ахмадулиной сказала так: «Сегодня значимое событие в культурной жизни России. Это праздник величия искусства, праздник любви».

«Я мальчишкой лет в 17 бегал на её концерты, как бегают в русскую народную сказку: очищаться из котла в котёл. Вываривался в её стихах и выходил такой красивый, полный жизнью, верящий в будущее», – рассказывал писатель Виктор Ерофеев.

«Белла оставалась благоухающей душой до самого конца, поэтому она собирает такую толпу в любой мороз. Люди чувствуют, что это человек, который обладал нравственным камертоном и никогда не делал ни одного фальшивого поступка», – уверена вдова писателя Александра Солженицына Наталья Солженицына.RudBellaMesrSolzn-S1

Ахмадулиной совершенно не нравилась набившая оскомину фраза Евтушенко «Поэт в России – больше, чем поэт». А врач, а космонавт, а учитель в России, – что: больше или меньше, чем врач, космонавт и учитель? Об этом же журналист Юрий Рост говорит так: «Белла не любила, когда при ней кто-то произносил фразу: «Поэт в России больше, чем поэт». Она говорила: «Как будто не своё дело делаешь». Она была просто поэтом. Может быть, самым высоким и чистым за последнее время. Её стихи не были политизированы и социальны. До сих пор непонятно, как такая «чистая поэзия» из сложных словосочетаний и образов собирала пятитысячные трибуны стадионов. Может, это была потребность в чём-то непонятно-прекрасном? И Белла, словно случайно уцелевшая жемчужина Серебряного века, гипнотизировала пространство? Белла была последним первым поэтом России. Это не значит, что поэтический век на ней в России закончился. Но больше таких, как она, нет. Она была первой, это класс такой».

«Russian President Vladimir Putin (L) conОна родилась через сто лет после Пушкина и ушла после столетия ухода Толстого», – с грустью констатировал писатель Андрей Битов.

«С уходом Беллы стоит вопрос: остаётся ли в стране интеллигенция. Или она исчезнет, и её заменят интеллектуалы, работающие на рынок», – спросил у собравшихся (и у себя, наверное, тоже) министр культуры России Александр Авдеев.

Американский врач, профессор философии и психологии Гарвардского университета Уильям Джеймс как-то сказал: «Величайшая польза, которую можно извлечь из жизни, – потратить жизнь на дело, которое переживёт нас».

Это в полной мере относится к лирической, очаровательной, обладающей необыкновенной магической силой советской/российской поэтессе Белле Ахатовне Ахмадулиной.

Сама Прекрасная дама ушла…

BellaPutin2005

9 февраля 2013 года, выступая в Москве на первом Съезде родителей России, президент РФ Владимир Путин призвал включить стихи поэтессы Беллы Ахмадулиной в обязательную школьную программу по литературе. Что, кстати, в экспериментальном порядке уже сделано.

ЕВГЕНИЙ ЕВТУШЕНКО: «КНИЖКА ВАСИЛИЯ АКСЁНОВА «ТАИНСТВЕННАЯ СТРАСТЬ» – ЭТО ОЗЛОБЛЕННЫЙ БРЕД».

RudBellaAksTStr-S1nnА теперь поговорим о сериале «Таинственная страсть», снятом по одноимённым мемуарам писателя Василия Аксёнова. Съёмки  13 серий проходили в Москве, Санкт-Петербурге, Коктебеле и Праге. Снимать начали осенью 2014 года и завершили летом 2015-го; в 2016-м его показали на первом канале телевидения России. Съёмочная группа сериала: режиссёр – Влад Фурман; продюсеры – Константин Эрнст и Денис Евстигнеев; сценарист – Елена Райская; оператор – Кирилл Мошкович; художник – Сергей Ракутов.

Сразу скажу, что мне этот фильм не понравился. Чем? Всем! Изначально мне не по нутру сам роман (хотя его название Аксёнов позаимствовал у Ахмадулиной из её знаменитого стихотворения «По улице моей который год…», «К предательству/ Таинственная страсть,/ друзья мои, туманит ваши очи») с его несуразно-омерзительными именами-перевёртышами, которые никак не годятся для нормального кинофильма. Не нравятся и сценарий, и недостаточный уровень профессионализма в режиссуре; и слабая игра актёров (вспомните: природа на детях гениев отдыхает). Чулпан Хаматова, внешне удачно похожая на юную поэтессу, вроде бы так же, как и Белла Ахмадулина, вытягивает шейку, дребезжащим (но не звенящим) голосом читает стихи. Но – это Чулпан, ни Белла. Слава Богу, что в кадре поёт Булат Окуджава, а за кадром – Владимир Высоцкий.

Основное внимание в фильме уделено событиям, происходившими с героями с 1958-го по 1968 год. Все герои сериала носят вымышленные имена, однако за ними легко угадываются прототипы. Сериал погружает зрителей в атмосферу 60-х годов минувшего века, в центре событий – культовые персонажи: Белла Ахмадулина (Нэлла Аххо – Чулпан Хаматова), Владимир Высоцкий (Влад Вертикалов – Сергей Безруков), Евгений Евтушенко (Ян Тушинский – Филипп Янковский), Иосиф Бродский (Яков Процкий – Артур Бесчастный), Роберт Рождественский (Роберт Эр – Александр Ильин), Булат Окуджава (Кукуш Октава – Алексей Агопьян), Андрей Вознесенский (Антон Андреотис – Евгений Павлов), Андрей Тарковский, Юрий Нагибин, Эрнст Неизвестный, Александр Солженицын.

Главная сюжетная линия сериала – история любви писателя Ваксона (Алексей Морозов) – Василия Аксёнова и его подруги Ралиссы (Юлия Пересильд) – Майи Кармен.

Сериал «Таинственная страсть», несмотря на все усилия творческого коллектива и изрядные израсходованные средства, хитом сезона, увы, не стал. Хотя хотелось. Тема-то благодатнейшая – эпоха, оттепель, поэты, собиравшие стадионы… Но увы…

RudBellaAksTStr-S2

Самыми пристрастными зрителями сериала оказались родственники и друзья прототипов главных героев. С огорчением в голосе говорит по поводу фильма муж Беллы Ахмадулиной Борис Мессерер: «Ужасная картина! Фальшиво, слащаво – перелили сиропа, герои такие ненастоящие! «Шестидесятники» были другими, чем их изобразили киношники в этой литературной фантазии?  Я не узнал ни Беллу, ни остальных – это совсем другие люди, мне они не нравятся».

Поэтесса Елена Невзглядова, дружившая с Иосифом Бродским, тоже не особо выбирает выражений: «Фильм напрочь фальшивый, слащавый. Надуманного много. Это и явный перебор с крепкими напитками, – ну, не были «шестидесятники» настолько любителями «зелёного змия», как показали! В кино же они буквально «не просыхают»! Не кидались на заграничные галстуки и кофточки, опять же, как это показано в картине».

«Шестидесятники» были другими людьми, они лучше и чище нас, – говорит Зоя Борисовна Богуславская (родилась 16 апреля 1929 года), вдова Андрея Вознесенского (в сериале она выведена под именем Софки). Актёр Евгений Павлов, который играет моего мужа, внешне удивительно похож на него, настоящего. Но и только. Большая часть героев уже в другом мире.  Но остались родственники – жёны, мужья, дети… Каждый со своим мнением, позицией: один считает так, второй – иначе.

RudBellaEvtVoznes-S3

BellaSvetlovVoznesnskyEvtushko

Однако в фильме многое, очень многое преувеличено. Очень много досадных неточностей. Начиная от мелочей. Например, в реальности я ниже Андрея Вознесенского почти на полторы головы, а Софку показали значительно выше и крупнее его.  Поэты собирались вместе гораздо реже, не ходили по улицам, взявшись за руки. Никакой мушкетёрской дружбы. Они были единомышленники – это факт. Вместе выступали, тепло общались. Но не было кружка по интересам, как нам показали. Не было такого, чтоб я прогоняла будущего мужа, а потом вдруг в один миг прыгнула к нему в постель – и мы уже поженились. Да мне бы воспитание не позволило! А вот то, что Андрей в юности был влюблён в Ахмадулину – это правда. Но не она его отвергла, как показали в картине, а так вышло, что он выбрал меня, и Белла сказала: «Не буду вам мешать». Ян Тушинский (его прообраз – Евгений Евтушенко) выведен в целом малоприятным персонажем, тогда, как Ваксон, ну, прямо душка. Почему? Книгу-то, по которой сняли сериал, писал ведь сам Аксёнов, – логично, что автор преподносит себя с положительной стороны. Что же касается остального – это его, Аксёнова, право – иметь свое мнение. Он так видел и чувствовал. Как мы можем с ним спорить?».

RudBellaMesrVoinvich-S3Писатель Владимир Николаевич Войнович (родился 26 сентября 1932 года), близкий друг многих из показанных в фильме героев, сказал, что поставил бы фильму оценку «Два»: «У Аксёнова (Ваксона) роман с Ралиссой (прототип – Майя Кармен) – с юности. Так показали в кино. На самом деле они познакомились году в 1970-м – он уже был женат, она замужем за Романом Карменом. Марина Влади (в фильме – Мари Эжен) куда лучше говорила по-русски. Ваксон в картине почти в открытую воюет с КГБ. Такого не было и быть не могло. На рожон никто не лез. Даже очень честные писатели старались держаться в стороне от КГБ. Уж точно не дерзили сотрудникам. Это страшная организация – раздавит, как букашку. Чулпан Хаматова очень хорошая актриса. Но она пыталась подражать Ахмадулиной. Получилась карикатура – ведь Белла неподражаема. Можно разбирать каждую деталь: «верю не верю» – правды там немного».

«В целом молодцы, что сняли кино, – добавляет сладости, но не много, поэт, старейшина литературного цеха России Андрей Дмитриевич Дементьев (родился 16 июля 1928 года). – Надо, чтобы зрители, особенно молодые, узнали: были такие ребята, целая эпоха. Как говорил Евтушенко на похоронах Роберта Рождественского, «Мы эту оттепель надышали!». Но слишком уж много в картине «бытовщины». Мне кажется, неверно акценты расставили. На первом плане – бесконечные выпивоны, любовные романы, кто с кем в постели… Ну, не пили столько! И столь открыто, напоказ никогда не выставляли личные отношения. Всё было куда скромнее, деликатнее. Жаль, что сценарист, режиссёр не пообщались с теми, кто жил и работал в 60-е годы, – мы могли бы многое рассказать, прежде всего, об атмосфере того времени».

BellaMessererBlack1-2Говорит поэт, публицист, искусствовед Юрий Кублановский: «В картине – фактически диссидентский кружок. На самом деле герои были людьми, прикормленными властью. Такими, по крайней мере, представлялись нам, – поколению чуть моложе. А как иначе? Например, Вознесенский и Евтушенко регулярно выезжали на гастроли на Запад. Это в те-то годы! Ни изгоями, ни борцами с системой они не были точно. Мне кажется, Василий Аксёнов на закате лет решил создать некую новую мифологию о своём поколении. Так и появилась книга «Таинственная страсть». Сплошные мифы! Солженицын (в картине – Большов) никогда не сидел и не выпивал в мастерской, он был занят своей большой литературной миссией. Ахмадулина была заметно более жесткой и прагматичной. Не «цыпочка». А вот Вознесенский в фильме показался мне слишком уж неуверенным. На самом деле это был волевой, по-своему расчётливый человек, однозначно крупная личность А эпизод с Бродским?! Да в этом кругу никогда его не считали гением, наоборот, относились скептически – оценили его лишь десятилетия спустя».

А писатель Андрей Битов полагает: «Возможно, этими эпизодами Аксёнов хотел задним числом реабилитировать себя перед покойным Бродским, – в действительности у них были довольно непростые отношения».

Резким было мнение о фильме героя картины поэта Евгения Евтушенко: «Я прочёл 20 страниц этой книжки Аксёнова «Таинственная страсть», мне было достаточно, чтобы дальше не читать этот озлобленный бред. Я хорошо отношусь к раннему Аксёнову, но «Таинственная страсть» – очень слабая вещь как литература, и самое ужасное, что это – клевета на поколение поэтов-«шестидесятников», на своё поколение, в том числе и на себя самого. Бродский сделал мне самую подлейшую вещь на свете, которую только можно было сделать. Человек, ради которого я добился вместе с моими друзьями из итальянской компартии сокращения его срока заключения и немедленного выхода на свободу, обвинил меня в том, что я был консультантом в КГБ по его делу. И кроме того, в том, что я всегда отравлял своими стихами взаимоотношения с американским народом. В Америке я рекомендовал Иосифа в Квинс-колледж, откуда он ушёл туда, где лучше платят… Но он написал про меня письмо-пасквиль президенту нашего колледжа, которое ни один бродсковед не осмелился напечатать до сих пор, потому что Бродский – неприкасаемая фигура, смелости ни у кого не хватило… В 1968 году, когда убили сенатора Роберта Кеннеди, который был моим другом, я написал стихотворение, в котором были такие строчки: «…Линкольн хрипит в гранитном кресле ранено. В него стреляют вновь! Зверьё – зверьём. И звёзды, словно пуль прострелы рваные, Америка, на знамени твоём!». Эти стихи были в один день напечатаны в «Правде» и в «Нью-Йорк таймс» на английском, они ни у кого не вызвали возмущения, напротив, я получил письмо от семьи Кеннеди с благодарностью за стихи. А Бродский спустя 20 лет вырвал из контекста эти строчки и написал в том письме, что «человек, который так оскорбил флаг Америки, не имеет права преподавать американским студентам». Если бы он был честным человеком, он мог бы сказать мне в лицо: «Женя, что ты написал?!» Но он даже не упомянул, откуда он вырвал эти строчки… Президент Квинс-колледжа, как порядочный человек, распорядился ни в коем случае не показывать мне это письмо, он сказал, что это ужасный поступок со стороны Бродского, потому что все знали, что я спас его… Тогда Иосиф получил ответ: «Господин Бродский, у нас совершенно иное мнение о деятельности Евгения Евтушенко. Он – мастер стиха, это человек, который столько раз рисковал своей жизнью, в том числе – ради вас». Моя жена Маша до сих пор запрещает мне отвечать на вопросы о Бродском, говорит, что это моя «самая глубокая рана», она знает, что со мной происходит, стоит мне вспомнить эту историю. Но я не могу этого забыть, я думаю, что это и убило его…».

Но Евтушенко был огорчён и некоторыми фактами, показанными в фильме, которых в реальной жизни не было: «Да разве ж мы действительно стрелялись с Вознесенским? На пистолетах? Никогда такого не было! Бывало, что мы ссорились, но, во-первых, никто из нас не носил револьверов. Их ни у кого не было. Это фантазия. И второе. Никогда у нас не было драк между собой. Никогда! Понимаете? Если ссорились, ну, бывает это всегда, но не до того, чтобы, так сказать, бить друг друга по морде. У нас были нежнейшие отношения. Если мы влюблялись, то мы влюблялись очень нежно. Не были мы никакими донжуанами, вот поверьте мне.

Ещё я потрясен одним эпизодом, который бросает на меня тень. Конечно, можно говорить, что в фильме действует не Евтушенко, а Ян Тушинский, но, простите меня, во-первых, расшифрованы все эти фамилии, во-вторых, этот герой читает мои стихи «Поэт в России больше, чем поэт» и другие опусы – значит, люди проецируют этого героя на меня. Вдруг появляется эпизод, где утверждается, что я – в числе тех, кто выступил против Пастернака. Но это же не так! Было письмо студентов Литинститута с требованием вышвырнуть Пастернака как недостойного гражданина нашей страны, лишить его советского гражданства. И Белла, и я, мы с самого начала отказались его подписывать. А мне это было очень трудно, потому что я был тогда секретарем комсомольской организации. Я писал в своих мемуарах, и другие, все, кто исследовал мои работы, они знают, что меня потащил секретарь парткома… Меня никто не мог заставить выступить против Пастернака. Когда я пришёл к секретарю горкома комсомола Мосину, он мне говорит: «А почему вы не хотите присоединиться?».  Я его спросил: «А вы читали роман «Доктор Живаго»? Он сказал: «Откуда же я его возьму?». Достать роман было невозможно. А я говорю: «А он мне дал сам, и я прочёл его. Там нет ни одной строчки против страны, проникнутой ненавистью, в чём Пастернака обвиняли». И меня сейчас – в фильме – обвиняют в том, в чём я не участвовал! Это всем известно. И Пастернак мне подарил книгу, когда я навещал его во время опалы. У меня были очень большие неприятности после этого…

Что же вы делаете? Обращаюсь к авторам фильма… Я – единственный живой из всей этой плеяды, из них уже никто не может заступиться за меня, но все они это знали, все знают, и можно спросить кого угодно об этом. Даже мои враги никогда мне этого не приписывали.

Ну, как они могли показать в фильме, что Белла обвиняет Яна в трусости? Ну, как она могла, актриса, вот эта женщина, с нежной головой, исполнить, так сказать, это обвинение и назвать меня трусом? Просто жуть, что они сделали! Они плюнули в мою любовь! В фильме получается так, что Белла хочет защитить Пастернака и предлагает мне идти в институт и защищать его, а я отказываюсь трусливо. Но этого никогда не было! Даже в самом последнем интервью Изабеллы Ахатовны в «Аргументах и фактах» она сказала, что счастлива навсегда, что её учителями были такие поэты, в эпоху которых она жила, как Окуджава, Вознесенский и Евтушенко. Вы понимаете, мы никогда с ней не ссорились вообще, хотя и разошлись. И Маша (супруга Евгения Евтушенко – WRN) с ней дружила. Простите меня, но я требую, чтобы эти кадры были выкинуты, демонтированы из фильма, потому что это страшное оскорбление. Самое страшное! Если авторы не выбросят этот кусок и не извинятся, тогда я подам в международный суд на телевидение». 

К сожалению, великий поэт Евгений Евтушенко не захотел или не успел осуществить задуманное…

Очень точно и, как говорится, к месту сказал по поводу подобных картин друг Беллы Ахмадулиной, известный писатель и поэт Фазиль Искандер (06.03.1929-31.07.2016):

Невыносима эта фальшь
Во всем – в мелодии и в речи.
Дохлятины духовной фаршRudIskander-S1
Нам выворачивает плечи.

Так звук сверлящего сверла,
Так тешится сановной сплетней
Питье с господского стола
Лакей лакающий в передней.

Прошу певца: – Молчи, уважь…
Ты пожелтел не от желтухи…
Невыносима эта фальшь,
Как смех кокетливой старухи.

Но чем фальшивей, тем звончей,
Монета входит в обращенье,
На лицах тысячи вещей
Лежит гримаса отвращенья.

Вот море гнилости. Сиваш.
Провинция. Шпагоглотатель.
Невыносима эта фальшь.
Не правда ли, очковтиратель?!

Давайте повторять, как марш,
Осознанный необратимо,
Невыносима эта фальшь,
Да, эта фальшь невыносима.

RudBellaPremia-S3

Фотографии в публикации – журналистов советских/российских СМИ, интернета, Льва Рудского

Лев Рудский (WRN)

Метки: , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , , ,

Комментариев: 5

  1. Tamila.
    17 января 2016 в 18:37

    Жаль, что до сих пор нет в мироздании планеты, звезды имени этой неземной, загадочной женщины, поэта с гениальным талантом, мерцающим, излучающим поэтичный свет даже во тьме нашей жёсткой, прагматичной эпохи. Ничего, Белла Ахмадулина и сама Звезда. Бессмертна, как всё, относящееся к Вечным Ценностям. Она много страдала в жизни земной, таковы, к сожалению, судьбы истинных поэтов. Её страдания не напрасны. Бескорыстная Душа её — немеркнущий Свет маяка для всех, кто в житейских бурных волнах, сквозь бури и туманы, ищет верный путь к Правде и Добру.

    • Татьяна Николаевна
      6 февраля 2017 в 20:48

      Уважаемая Тамила, хочу сообщить Вам, что в 2015 году в рамках Церемонии награждения лауреатов российско-итальянской литературной премии «Белла» Б.А. Мессереру был вручен Сертификат о присвоении звезде с координатами: α02h58m45.63s δ+13A°36’16.0″ седьмой величины в созвездии Овен имени «Белла».
      С уважением, председатель Общества друзей города Тарусы

  2. Зиновий Коровин
    15 мая 2017 в 07:26

    Мне всегда нравилась Белла Ахмадулина своей гражданской и человеческой позицией, наконец, своим внешним видом. И тем, что она навечно причислена к пятёрке шестидесятников, которых я безмерно уважаю за те же человеческие качества, что были присущи Белле. И к ней вполне подходит изречение Евтушенко «Поэт в России больше, чем поэт», изречение, которое она не любила. Думаю, не любила потому, что в этом слогане, помимо его прямого назначения: возвысить поэта до сакрального уровня общественного деятеля, есть ещё и скрытое ощущение некоей отдельной, чисто поэтической недостаточности до уровня величия, достигнутого общим явлением своей персоны. Признаюсь, я всегда читал её стихи с некоторым напряжением из-за спонтанности и туманности содержания отдельных строф при чрезмерной протяжённости стихов. В статье рассказывается о находчивости жены итальянского поэта Тонино Гуэрра, – перевод стихов которого Беллой был раз в пять длиннее оригинала, – успокоившей расстроенного мужа выдумкой о том, «что по-русски иначе не скажешь». «Мы знали её, читали, не всегда понимали, но старались понять», – от имени многих мужчин признался Михаил Швыдкой. Эту мысль развил писатель Андрей Битов, сказавший, что воспринимает стихи Ахмадулиной с трудом: «Я не верю, что все, кто слышал её стихи, понимал, о чём она написала. Она брала не столько стихами, сколько своей необыкновенной внешностью и своим хрустальным голосом. Зрители ею восхищались, любовались. Особенно мужчины. От неё невозможно было глаз оторвать. Мы с ней однажды по пьянке друг другу поклялись умереть в один день. Такой у неё был великий женский магнетизм – огромный дар и соблазн».
    Говоря о стихах Беллы, следует отметить и некую «особенность» её рифмовки иногда первых слогов слов, вместо последних, а также прямое неуважение к своим текстам при таких вроде бы рифмах как «постичь – допустить», «наугад – неудач», «прекрасны – пространстве», встречающихся даже в стихах, цитируемых в статье.
    Думаю, что следует поблагодарить главного редактора интернет-журнала WorldRusNews.ru/Мировые и российские новости Льва Рудского за публикацию интереснейшей статьи, изобилующей подробностями, во многом ранее неизвестными, о представительнице когорты шестидесятников – поэте Белле Ахмадулиной.

  3. Bessiewak
    20 марта 2020 в 15:34

    Бесподобная тема, мне очень нравится,
    как полно и интересно рассказано
    о великой русской поэтессе Белле Ахмадулиной!

  4. MichaelDES
    19 мая 2020 в 22:57

    Какие слова… супер, великолепная мысль!
    Прекрасная статья!
    Спасибо Льву Рудскому — главному редактору этого интернет-журнала.

Добавить комментарий для Tamila. Отменить ответ

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Календарь

Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Фев    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

Архивы