Алла Ильинична Лёвушкина (5 мая 1927 г., Рязань – 23 января 2020 г., там же) – советский/российский хирург-проктолог. Эта удивительная женщина-врач была старейшим в России практикующим хирургом, она закончила работу в больнице в 2018 году в возрасте 91 года при врачебном стаже 67 лет. За время работы провела более 10 тысяч операций.
Если человек очень любит свою профессию, то его уже трудно остановить, он будет всё больше и больше вникать, обучаться и совершенствоваться в данном направлении. Примером такого убеждения была доктор Алла Ильинична Левушкина.
Когда-то на выпускном экзамене по хирургии она получила «тройку». При том, что занималась ею с третьего курса, а с шестого уже сама оперировала. А сегодня у неё более 67 лет стажа, врачебная премия «Призвание» в номинации «За верность профессии» и тысячи благодарных пациентов.
«Мне недавно рассказали про какую-то выставку, – вспоминает Алла Ильинична, – где были фотографии знаменитых людей из Рязани. Там рядом стояли Циолковский, Есенин и я. Сдохнуть можно!».
Алла Ильинична родилась в 1927 году в Рязани, её мама работала учительницей, а папа – лесником. Из родственников только тётушка была медиком, она и привила девочке любовь к медицине, но это произошло не сразу. В юности Алла очень хотела стать геологом, она мечтала ходить в походы и преодолевать различные трудности, романтика данной профессии очень манила её. Но, благодаря одной книге все изменилось.
«Я прочла „Записки врача“ Викентия Вересаева. И так меня это увлекло, что я решила, что тоже стану врачом. Ведь врач – профессия, также связанная с преодолением: болезни пациентов, собственная усталость, нужно постоянно учиться новому…», – говорила Алла Ильинична.
Вспоминая о вступительных экзаменах и учёбе в институте, Алла Ильинична рассказывает: «Я безграмотно пишу. Когда училась, отправляла письма маме. Приезжаю домой, на столе лежат мои письма, и красным карандашом подчёркнуты ошибки. Как будто я диктант писала. Сначала я возмущалась, потом мне стало смешно. А на вступительном сочинении меня спас Лермонтов. Я его с детства люблю, очень много о нём читала, и как раз была о нём тема. У меня такое получилось сочинение! Мне сказали: «Вы с ошибками написали, но у вас содержание такое хорошее, что мы вынуждены вам поставить четвёрку». Так я поступила во Второй Московский медицинский институт имени И.В. Сталина (сегодня – РГМУ – Российский государственный медицинский университет имени Н.И. Пирогова, кстати, в первой половине 90-х годов его окончила и моя дочь). В студенчестве мы жили впроголодь, но жизнь улучшалась с годами. Помню, появились соевые пирожные, они стоили 40 копеек – столько же, сколько проезд. А стипендия была 118 рублей. Покупаешь пирожное, съедаешь, едешь зайцем. Нас ловили, говорили: «Когда ж вы наедитесь этими пирожными?». Но все понимали, что мы голодные. И отпускали».
Алла Ильинична продолжает: «Мама была из очень верующей семьи, она меня крестила в детстве. Но нас никто не воспитывал в вере. Я к Богу пришла, когда мне было уже под 60. А в детстве нас растили в советском духе. Когда в октябрята принимали, значок прикололи. Осень, я иду домой в пальто нараспашку. Мама мне: «Застегнись, холодно!». А я хотела, чтоб значок был виден. А когда я стала пионеркой, у нас была такая шутка: «Ответь за галстук!». «Не трожь рабочую кровь, когда уберёшь, тогда возьмёшь». Не знаю, что это означало. Я была комсомолкой, а в партию вступать отказалась. Это при Брежневе было. И тогда это была уже не сталинская партия. Мне сказали: «Ну, тогда вы не можете быть заведующей отделением». Но потом все равно назначили.
Я всю жизнь фантазёркой была. Когда шла в мединститут, хотела работать с прокажёнными. Тогда в Подмосковье был лепрозорий. Я книжки об этом читала. Но как только попробовала хирургию, как говорится, нюхнула крови, – она меня уже не отпустила. У нас на курсе общей хирургии преподавал знаменитый Борис Петровский, он потом стал министром здравоохранения СССР. Мы все, конечно, хотели с ним поработать. Я стою – маленькая, хоть и на каблуках, но тогда высокие каблуки ещё не носили. У меня колпак, ни единого волоска не видно, и халат с засученными рукавами. Он так на нашу компанию посмотрел и говорит: «Вы будете мне ассистировать». Во время операции кровь брызнула мне прямо в лицо. Он говорит: «Считайте, что я окрестил вас в хирурги». Много лет спустя он приехал к нам в рязанскую больницу. Поглядел на меня и говорит: «Ну что, я прав был, когда говорил, что ты станешь хирургом?». Я прямо обалдела! А потом поняла: мы у него были первые студенты. А первых запоминаешь».
Но самое забавное, что Алла Лёвушкина была (да, и осталась) настолько миниатюрной (ростом чуть более полутора метров), что ей пришлось проводить операции, стоя на табуретке. С такой подставкой она и проработала всю жизнь, коллеги в шутку называли подставку «каретой» и перед операцией добродушно говорили: «Карета подана!».
Алла Ильинична рассказывает: «После института мы с подругой Олей поехали в Туву. Глупые девчонки были. Её отец работал в мединституте, предлагал остаться на кафедре патофизиологии. Мы: «Нет, мы поедем хирургами!». Он сказал: «Гусыни! Ну, и езжайте». Нам было по 24. Ольга хотела на Алтай, я – на Дальний Восток. Мы с Ольгой подошли к карте, смотрим – Тува: и то близко, и другое. А через несколько лет я вернулась в Рязань. Работала в санитарной авиации, много летала. Как-то пилот долго кружил, никак не садился. Говорит: «Там волки». А я: «Ну, и что? Волки, по-моему, очень приятные животные. Мне их всегда жалко – их убивают ни за что. В моём раннем детстве у нас была собака Нелька. Я подползала к ней, обнимала за шею, она вставала… И так я постепенно начала ходить. Так что первые шаги я сделала не с людьми, а с собакой. Что же удивляться, что я люблю животных? У меня дома 12 котов. А за окном кормушка для птиц».
После такой экстремальной практики девушке предлагают выучиться на хирурга-проктолога. Эта профессия для того времени была ещё новой и никто не хотел идти на данный курс. А уже через 4 месяца Алла стала единственным специалистом региона и проработала около 70 лет. Именно благодаря ей и ещё одному врачу в Рязани открыли первое проктологическое отделение в одной из клиник.
Вот как она вспоминала об этом: «Я уже работала в ординатуре, у меня была специализация по щитовидной железе. И как-то, выступая на конференции, я должна была сказать «у больного большой зоб». И вместо «з» произнесла «ж». Все смеются… А через некоторое время я ушла в проктологию. Коллеги решили, что та оговорка была пророчеством».
«За эти годы медицина, конечно, усовершенствовалась. Появились технологии и обследования, о которых мы и не мечтали. Но в неё часто возвращаются старые методы. Компьютером я пользоваться не научилась и не хочу. Да и некогда. Вот книга – другое дело: ты её держишь в руках, она пахнет… Раньше я перед каждой операцией заглядывала в анатомический атлас. Не то чтобы готовлюсь, но возьму, погляжу. Да, медицина вообще очень изменилась после того, как пациент стал клиентом. Но для меня больные клиентами никогда не были и не будут.
У нас был доктор, который подходил к умирающему пациенту и говорил: «Да ты совсем хороший! Скоро встанешь!». Тот засияет, улыбается, и через день-два умирает. Больным надо поднимать настроение. Хотя бы на его последние дни, часы жизни. Пришли другие времена, и сейчас говорят, что нужно резать правду-матку в лицо. Я брала пациентов, которых коллеги считали неоперабельными. У одной из таких женщин сейчас двое детей».
После того, как Алла Ильинична отметила своё 90-летие, она стала ездить на работу на такси: «Считаю, заслужила. Я сегодня так устала. Отсидела в поликлинике с 9.30 до 11.00. Там ко мне идут и дельные, и бездельные. Бездельные, потому что мое имя услыхали, значит, надо, чтобы я поглядела. А в больнице у меня операция».
А когда-то она любила пеший туризм и исходила полстраны с рюкзаком за плечами. Этот рюкзак её часто перевешивал: в туристке всегда «живого веса» было 55-56 килограммов. Она была такая хрупкая, что друзья-мужчины два раза ломали ей ребра, просто крепко обняв от избытка добрых чувств. «Видите, как я хожу? – спрашивает Алла Ильинична, которая и правда ходит с трудом. – А руки работают. И голова – тоже. Просто надо любить дело, которым занимаешься. А ещё надо любить людей. Хотя я всегда считала, что мне больше нравятся животные. Но больных своих я люблю. Всех!».
К сожалению, 23 января 2020 года Аллы Ильиничны Лёвушкиной – этого удивительного, очень светлого и позитивного человека – не стало. Ей было 92 года. И она до последних дней была предана своей профессии – лечить людей…
Лев Рудский (WRN)