Официальной датой создания в советской России Рабоче-крестьянской Красной армии принято считать 23 февраля 1918 года – в этот день началась массовая запись добровольцев в отряды РККА. Так Вооруженные силы страны назывались до февраля 1946 года, когда Красная армия стала Советской. Новое наименование идеально отражало и новую суть – всё вооружение было советского производства, в том числе и автомобили. Про автопарк Красной армии такого сказать нельзя, так как в разные периоды он включал в себя наряду с советской ещё и иностранную технику. Обо всём разнообразии автомобилей могут рассказать разве что фотографии из личных архивов, случайно дошедшие до наших дней.
Ford Model A 
На фотографии 1929 года мы видим американский Ford Model A – один из самых распространённых автомобилей не только в Красной армии, но и вообще в Советском Союзе конца 20-х и начала 30-х годов ХХ века. С 1932-го такой «Форд» стали выпускать на Горьковском автомобильном заводе под названием ГАЗ-А. С обратной стороны фото подписано: «Майская долина, город Серпухов».
Metallurgique Изначально автопарк Красной армии формировался из машин, доставшихся в наследство от «проклятого царского режима». На фото запечатлён автомобиль бельгийской марки Metallurgique или же его германская лицензионная копия Bergmann-Metallurgique. В любом случае, он выпущен ещё до начала Первой мировой войны, и на снимке ему уже лет десять. Аббревиатура ТАБО расшифровывается как Танко-авто-броневой отряд, в машине сидят замвоенкома П. Черешнев, заместителя командира отряда С. Сергеев и шофёр И. Пономарев. Фото сделано в Петровском парке.
ГАЗ-М1 На смену ГАЗ-А в 1936 году пришла «эмка» ГАЗ-М1 или, как её ласково называли шофёры, «эмочка». Снимок сделан или во время войны или после – форма образца 1943 года, а девушки щеголяют в лётных фуражках. Сама машина – бывшее такси (узнается по фонарю над ветровым стеклом) и в армию попала по мобилизации. За снимком стоит любовная история – на обратной стороне стихи:
«Ах, зачем ты меня завлекала,
Жар безумный в груди затая;
Ненаглядным меня называла,
Говорила, что будешь моя».
Какой из четырёх девушек на снимке посвящены стихи – неизвестно.
«Эмка» на фронтовом снимке, подписанном весьма оригинально: «Это мой товарищ Липавский на фоне разбомбленных немецких эшелонов с горючим. В этот день я немного болел и никуда не ездил». Как товарищ Липавский умудрился запечатлеться на фоне немецких эшелонов – не совсем понятно. На машине стоят колеса со спицованными дисками от ГАЗ-А, которые нередко устанавливались взамен заводских штампованных.
ЗИС-16 Призванный на войну пассажирский автобус ЗИС-16 – на фронте они служили санитарными машинами. Ростов-на-Дону во время войны дважды переходил из рук в руки, и только 14 февраля 1943 года его окончательно освободили войска Южного фронта (бывшего Сталинградского) под командованием генерал-лейтенанта А.И. Еременко. Снимок сделан два месяца спустя, 15 апреля, когда город был уже в тылу. Слева направо: Ford V8-51, французский пикап марки Peugeot, легковой Mercedes-Benz 170V, британский Bedford MWD. Справа – наша легендарная «полуторка» ГАЗ-АА или ГАЗ-ММ.
В автопарк армии-победительницы образца 1945 года входили грузовик Ford V8-51, который, предположительно, принадлежал частям бельгийской армии – сначала стал трофеем вермахта, а затем отбит Красной армией. Французский пикап марки Peugeot скорее всего повторил такой же путь. Легковой Mercedes-Benz 170V с характерной светомаскировочной фарой на левом крыле ранее служил в вермахте, а потом стал трофеем.
Джип «Виллис» Ещё одно фото из апреля 1945 года – джип «Виллис», поставлявшийся в Красную армию с весны 1942-го. Но на снимке не Willys MB, а идентичный ему Ford GPW: эти близнецы-братья отличаются сечением первой поперечины на раме. У «Виллиса» она овальная, а у «Форда» профильная.
«Зенитчики торопятся для освобождения Вены. Австрия. 1945 год». Так подписана эта фотография, на которой американский грузовик Studebaker US6, поставлявшийся в СССР по ленд-лизу, тянет за собой зачехлённую зенитку. За ним следом едет «Виллис», а на заднем плане виден грузовик Ford 2G8T – оба также из ленд-лизовских поставок. Столицу Австрии войска 3-го Украинского фронта освободили 13 апреля 1945 года.
Buick 1937 Американские легковушки пользовались популярностью не только у номенклатуры, но и высшего офицерского состава Красной армии. На снимке: Buick 1937 модельного года. На бампере – армейский номер образца 1942 года, форма с погонами введена в РККА в 1943-м. К сожалению, фотография не подписана, дату и место съёмки определить невозможно.
ЗИС-5B на фоне Рейхстага Дошли до Берлина! Трёхтонный грузовик ЗИС-5B на фоне Рейхстага. Буква «В» означает упрощённую модификацию военного времени с кабиной из фанеры и вагонки, гнутыми крыльями, тормозами только на задних колёсах и деревянным ободом руля. Всё это было сделано в целях упрощения производства, экономии металла и деталей. Грузовики ЗИС-5В выпускались с 1942 года, и, как видим, некоторым повезло встретить победу в Берлине.
Mercedes-Benz 320 Самые дорогие автомобили достались генералитету, как этот пульман-лимузин Mercedes-Benz 320. Снимок подписан: «На память Владимиру от генерала Ермолова». Из Германии офицеры везли машины домой, потом продавали их и пересаживались на «Победы» или ЗИМы. Где сейчас этот «Мерседес», кто теперь скажет?
Wanderer W23 Многие немецкие автомобили, как гражданские, так и армейские, к 1945
году стали трофейными. Вот бойцы Красной армии, вошедшие в поверженную столицу фашистской Германии сфотографировались в Берлине у Бранденбургских ворот рядом с кабриолетом Wanderer W23. Наверняка, машина до последнего момента была в частных руках – уж больно состояние хорошее, без следов пребывания в вермахте.
Комментарий редактора Ивана Баранцева: «Все снимки в этой статье – не официальная хроника, а кадры из семейных архивов, неведомыми путями
выброшенные на антикварный рынок. На них полно трещин, царапин, потертостей, чернильных клякс и прочих признаков времени, но такое состояние изображения нисколько не умаляет их исторической ценности. Самое главное своеобразие таких фотографий – это их «бытовизм», когда реальность на снимке случайна, ничего не отлакировано и не приукрашено. Вряд ли авторы этих фото задумывались о том, что они когда-то будут опубликованы – люди просто снимались «на память». И эта «память» каким-то чудом уцелела, и мы можем взглянуть на такую тему, как «автомобиль в Красной армии», не с парадной, а с повседневной стороны».
ПОДЪЁМ С ГЛУБИНЫ 21 июня 2011 года, за день до трагической даты начала Отечественной войны, сотрудники редакции журнала «За рулем» при содействии Минтранса России подняли со дна Ладожского озера два автомобиля. Они пролежали под водой почти 70 лет! Зачем же были потревожены машины-ветераны?
Рассказывает заместитель главного редактора журнала «За рулём» (Россия) Игорь Моржаретто: «Невозможно описать словами те чувства, которые возникли у всех без исключения, когда из-под толщи воды медленно появилась ржавая рама, затем двигатель, колеса, остатки кузова. Ну какая красота в этом наборе железа, дерева и резины? Но все, кто присутствовал при подъёме – не важно, двадцати лет от роду или восьмидесяти, – взорвались аплодисментами. Некоторые плакали. А когда находку, в которой с трудом уже узнавались очертания полуторки, выгрузили на землю, каждый подошёл, чтобы прикоснуться к мокрому холодному металлу. Наверное, только так можно почувствовать связь времён – ту ниточку, что не оборвалась в сорок первом.
Пять лет назад на Ладожском озере мы познакомились с людьми, которые пытались, практически на голом энтузиазме, сохранить живую память о прошедшей войне, о тех, кто спас миллионный город во время блокады. В поселке Осиновец им удалось даже организовать маленький музей «Дорога жизни». Каждое лето мы вместе с директором музея Александром Войцеховским, отставным майором Константином Овчинниковым и его друзьями-водолазами погружались в холодную воду Ладоги в поисках погибших когда-то машин. И находили их – за эти годы описали свыше 60 автомобилей, железнодорожных платформ, самолётов… Военной техникой, как оказалась, дно озера усеяно густо! Разбитая полуторка или фюзеляж от Ил-2 в ладожской воде могут сохраняться очень, очень долго. Глубина – семь метров. Похоже, машина неплохо сохранилась.
Летопись наших находок всё удлинялась, а вот поднять на берег даже хорошо сохранившиеся объекты не удавалось. Ладога неспокойна, и шквал может налететь в любую минуту. Один раз мы уже подняли было раму от ЗИС-5 на пластиковых поплавках, но сильнейший порыв ветра выбросил её на мелководье. Стащить её оттуда так и не удалось.
«Дорога жизни» (официально – военно-автомобильная дорога № 101) – единственная транспортная магистраль, которая во время Великой Отечественной войны через Ладожское озеро связывала блокадный Ленинград со всей страной. Проходила в периоды навигации по воде, зимой – по льду. В первую блокадную зиму ледовая дорога открылась 19 ноября и действовала до 24 апреля 1942-го (152 дня!); последний рейс машины делали уже по ступицы в воде, местами их приходилось разгружать и переносить грузы вручную. Работа водителей здесь была очень опасной: трасса находилась под постоянным обстрелом и бомбёжкой немецкой артиллерии и авиации. Ушла под лёд примерно каждая четвертая из 4 тысяч машин, преодлевавших трассу. Тем не менее каждый день по дороге перевозили в оба конца до 6 тысяч тонн грузов. Обслуживали Дорогу жизни свыше 20 тысяч человек – водители, механики, зенитчики, строители, дорожники и т.д. Около 700 девушек-регулировщиц работала на льду!
Общее количество грузов, доставленных в Ленинград по «Дороге жизни» за два с половиной года, составило более 1,6 миллионов тонн; за это же время из города было эвакуировано около 1,4 миллиона человек.
В 2015 году к водным приключениям поисковиков подключилось Министерство транспорта России. Стало понятно: машины мы поднимем, иначе просто быть не должно! Помогали все: дорожники – транспортом и деньгами, речники – те и вовсе в самый сложный момент прислали паром «Норильск» с опытной командой. Когда мы уже нашли и освободили от покрова песка на 7-метровой глубине неплохо сохранившуюся полуторку, нам осталось лишь завести тросы – и мощный кран легко выдернул со дна лежавшую там с 1942 года машину.
Часть хорошо сохранившейся рамы другой машины мы поднимали сами и, закрепив на надувных понтонах, отбуксировали к причалу. А затем обычным краном перегружали на КамАЗ, чтобы доставить в музей. Вся работа заняла каких-то два дня, но потребовала многих месяцев подготовки.
Но дело того стоило! Потому что потом был праздник и десятки ветеранов увидели, почувствовали, что их подвиг помнят, а их победа – это ещё и наша общая победа. Вспоминал о незаметной, но такой важной работе и мужестве военных автомобилистов заместитель министра транспорта Николай Асаул.
Директор музея «Дорога жизни» А. Войцеховский демонстрирует только что поднятую полуторку и восстановленную несколько лет назад машину.
Ветераны говорили о своих товарищах – тех, кого сегодня уже нет; слушали военные песни и даже танцевали. И время от времени каждый подходил к «нашим» машинам – чтобы прикоснуться к ним, сфотографироваться рядом, восхититься, что шины некоторые ещё держат воздух, а аккумулятор – заряжен… По внешнему виду рамы ЗИС-5 решили, что за грузовиком гнался самолёт и авиационный снаряд перерубил машину почти надвое. Догадку подтвердили водолазы.
«Снаряд ударил где-то в районе кузова, около кабины. Разворотило переднюю часть сильно. Двигатель лежал отдельно, передний мост – метрах в десяти от него. А задний мост и часть рамы – то, что мы на берег притащили, – они более-менее сохранились», – рассказывал майор в отставке К. Овчинников.
Но главным героем праздника, конечно же, стала полуторка. Мы нашли её в районе островов Зеленец, примерно посередине трассы. От кабины почти ничего не осталось, но любой ветеран сразу узнавал легендарный ГАЗ-АА. Кажется, он стал одним из символов победы – для ленинградцев, может быть, даже более значимым, чем легендарный Т-34! Задний мост ЗИС-5 поднимали уже в присутствии ветеранов и руководителей Минтранса РФ.
В реальной истории той войны очень мало красивостей, зато в избытке крови, лишений, голода, холода, боли. К Ленинграду, который провёл в блокаде 900 дней, все это относится сполна. Но человеческая память избирательна, и Вера Рябинина, 17 лет от роду отправленная работать грузчиком (!) в порт Кобона, чаще сегодня вспоминает не безмерно тяжёлую работу по 12-14 часов в сутки, не голодные ночи в ледяном бараке, а то, как они с подружками собрались на танцы. Впервые в жизни.
И я прикасаюсь к холодному и ещё влажному металлу рамы старой полуторки и надеюсь, что водитель её обязательно выжил, выпрыгнул в последнее мгновение из резко наклонившегося грузовика. Что его подобрали товарищи, а уже через день он снова вёз в Ленинград продукты, а оттуда – жителей. А после войны у него родились дети. И может быть, я даже знаком с его внуком. Ведь ниточка, связывающая времена, не прервалась!
Мы попытаемся узнать, какой части принадлежали поднятые со дна Ладоги грузовики, а также фамилии их водителей. Машины мы решили не реставрировать, а, изучив, законсервировать и в таком виде передать музею «Дорога жизни».
Говорит Вера Рогова, в годы войны – регулировщица на «Дороге жизни»: «У наших грузовиков дверки кабины были всегда открыты или сняты, чтобы водитель мог выскочить. Запомнился молодой водитель полуторки: не знаю, почему он не спрыгнул, но машина пошла под лед – и он вместе с ней. А фары ещё очень долго горели под водой… Мы, регулировщицы, иной раз бежали наперерез и не пускали вперед отчаянных водителей, когда видели, что впереди возникла полынья».
Вера Рябинина загружала автомобили продовольствием для блокадного Ленинграда. Она была бойцом трудового фронта на Ладоге: «Мне было 17 лет, когда я стала грузчиком в Кобоне. Летом мы загружали баржи, зимой – машины. Однажды прямо на моих глазах немецкие самолёты потопили только что загруженную баржу с мукой для Ленинграда. Мы рыдали, видя, как наш труд идёт ко дну. Но сразу же стали грузить следующий корабль. А зимой было очень холодно, шоферы меня жалели – в перерыве между погрузками усаживали на передок машины, поближе к горячему радиатору, где можно было хоть немножко согреться».
В подготовке публикации использованы материалы Ивана Баранцева, Игоря Моржаретто, других журналистов России
WRN